Плененный принц

Пакат С Ю

Иногда заговаривали о Лоране.

– Тебе довелось?.. – спросил Йорд у Деймена, а губы медленно расползались в улыбке.

– Между боем на ринге и поркой? – кисло уточнил тот. – Нет.

– Говорят, он фригидный.

Деймен уставился на него.

–

Что? Почему?

– Ну, потому что он не…

– Я имею в виду, почему он такой… – сказал Деймен, решительно перебивая скучное пояснение Йорда.

– Почему снег холодный? – Йорд пожал плечами.

Деймен нахмурился и сменил тему. Его не интересовали наклонности Лорана. После креста его чувства к Лорану поменялись: колючая неприязнь перешла во что-то более твердое и суровое.

Именно Орлан наконец задал очевидный вопрос.

– Как ты вообще здесь оказался?

– Я был неосторожен и нажил себе врага в лице короля.

– Кастора? Кому-то уже нужно показать место этому сукиному сыну. Лишь полная ублюдков страна посадит ублюдка на трон, – сказал Олан. – Без обид.

– Без обид.

На седьмой день регент вернулся из Частиллона.

Первым признаком этого стали вошедшие к нему стражники, которых он не узнал. Вместо ливрей принца у них были красные плащи, а еще строевой шаг и незнакомые лица. Их появление вызвало горячий спор между целителем принца и незнакомцем, которого Деймен раньше не видел.

– Я считаю, что ему еще нельзя двигаться, – сказал целитель, нахмурив брови под «хлебной лепешкой». – Раны могут открыться.

– Мне они кажутся хорошо поджившими, – возразил другой. – Он может стоять.

– Я могу стоять, – согласился Деймен. Он продемонстрировал эту поразительную способность. Он подумал, что понял, что происходит. Лишь один человек кроме принца имел право отпускать его стражей.

Регент вошел в полном облачении, его сопровождали гвардейцы в красных плащах, ливрейные слуги и два высокопоставленных чиновника. Он отпустил обоих целителей, которые с поклоном удалились. Затем выставил слуг и всех остальных, кроме двух вошедших с ним мужчин. Отсутствие свиты никак не приуменьшило его власти. Хотя формально он лишь временно занимал трон, и к нему обращались с почтенным «ваше королевское высочество», как и к Лорану, нес он себя и выглядел как король.

Деймен преклонил колени, не собираясь совершать ту же ошибку с регентом, какую допустил с Лораном. Он помнил,

что совсем недавно выказал неуважение к регенту, победил на ринге Говарта в бою, подстроенном Лораном. Его чувства к принцу лишь на миг всплыли на поверхность; на пол рядом с ним легла цепь, тянущаяся от запястья. Скажи ему кто полгода назад, что он добровольно опустится на колени перед вирской знатью, он бы рассмеялся тому в лицо.

В двух чиновниках, сопровождавших регента, Деймен узнал советника Гиёна и советника Одина. У каждого на шее висел тяжелый медальон на толстой цепи, указывающей на их пост.

– Взгляните сами, – обронил регент.

– Это дар Кастора принцу, акилосский раб, – удивился Один. Через мгновенье он выудил квадратик шелка и поднес к носу, будто хотел прикрыть свои чувства от оскорбления. – Что случилось с его спиной. Варварство какое.

Деймен подумал, что он впервые слышит, как словом «варварство» описывали что-то кроме него самого или его страны.

– Это то, что думает Лоран по поводу наших филигранных переговоров с Акилосом, – пояснил регент. – Я приказал ему разумно обращаться с даром Кастора. Вместо этого он запорол раба до полусмерти.

– Я знал, что принц своенравен, но никогда не предполагал, что в нем такие жажда разрушения и дикость, – сказал Один потрясенным и приглушенным шелком голосом.

– Здесь нет никакой дикости. Это намеренная провокация, направленная на меня и на Акилос. Заветное желание Лорана – чтобы наш договор с Кастором рухнул. На публике он позволяет себе пошлости, а приватно… это.

– Видишь, Один, – произнес Гиён. – Именно об этом нас предостерегал регент.

– Порок глубоко в натуре Лорана. Я думал, он его перерос. Вместо этого с возрастом все лишь ухудшается. Его надо как-то наказать.

– Нельзя поддерживать подобные поступки, – согласился Один. – Но что тут сделать? За десять месяцев суть человека не перепишешь.

– Лоран ослушался моего приказа. Кому это знать лучше, как не этому рабу. Может, нам стоит спросить его, что делать с моим племянником.

Деймен не поверил, что он говорит всерьез, но регент подошел и стал прямо перед ним.

– Раб, посмотри на меня.

Деймен поднял голову. Он вновь увидел темные волосы и повелительный взгляд, как и легкую тень неудовольствия, которую, казалось, Лоран унаследовал от дяди. Деймен вспомнил свои размышления о том, что между регентом и Лораном нет фамильного сходства, но теперь разглядел: это не совсем так. Хотя регент и обладал темной шевелюрой с посеребренными висками, глаза у него были голубые.