Плененный тобой

Дэй Сильвия

Я бросила на него прищуренный взгляд.

– Дерьмо все это! Часть отношений - это делить свою ношу с кем-то еще. Может быть, иногда я никак не смогу помочь в решении проблемы, но я могу быть хорошим слушателем. Я считаю, что ты ничего мне не рассказываешь потому что тебе проще загнать все в дальний угол, где это можно было бы легко игнорировать.

– Люди по-разному обрабатывают информацию, Ева.

Я не купилась на пренебрежительный ответ Гидеона.

– Ты не обрабатываешь, ты игнорируешь. И я никогда

не смирюсь с тем, что ты отталкиваешь меня, когда тебе больно.

– Каким образом он отталкивает вас?
– спросил доктор Петерсен.

Я посмотрела на Гидеона.

– Гидеон… отдаляется. Уходит куда-то, где он мог бы побыть один. Он не позволяет мне помочь ему.

– «Уходит куда-то» - как? Эмоционально отдаляется? Или физически?

– И то, и другое, - объяснила я.
– Он эмоционально отгораживается и отдаляется физически.

Гидеон протянул руку и взял в нее мою руку.

– Я не могу отгородиться от тебя. В этом вся проблема.

– Это вовсе не проблема!

Я покачала головой.

– Ему не нужно пространство, - обратилась я доктору Петерсену.
– Ему нужна я, но он закрывается от меня, потому что боится, что в противном случае ранит меня.

– Каким образом вы могли бы ранить ее, Гидеон?

– Это… - он резко выдохнул.
– У Евы есть определенные заморочки. Я все время о них помню. Я осторожен. Но порой, когда я трезво не владею собой есть вероятность, что могу перейти границу.

Доктор Петерсен изучал нас.

– Какие именно границы вы боитесь перейти?

Гидеон сильнее сжал мою руку, и это было единственным внешним признаком его волнения.

– Иногда, когда она слишком сильно мне нужна, я могу быть грубым…, требовательным. Порой, у меня нет того контроля, который необходим.

– Вы говорите о сексуальных отношениях?

Он кивнул в ответ на кивок Гидеона:

– Мы уже коротко касались этого раньше. Вы говорили, что секс у вас по нескольку раз каждый день. Это все еще так же?

Я почувствовала, как мое лицо загорелось. Большим пальцем Гидеон поглаживал мою ладонь.

– Да.

– Вы правы в том, что беспокоитесь. Гидеон, вы вероятно используете секс в качестве средства удержания Евы на расстоянии. Когда вы занимаетесь любовью, она не говорит, вы не отвечаете. Вполне вероятно, что вы даже не думаете, ваше тело в действии, а мозг используется только для выброса эндорфина. С другой стороны, воспоминания сексуального насилия все еще остается животрепещущим, поэтому Ева также часто использует секс для того, чтобы установить сексуальную связь. Видите в чем тут проблема? Вы, похоже, стараетесь добиться определенной дистанции через секс, а Ева в это время, наоборот, пытается стать ближе.

– Я уже говорил вам, нет никакой дистанции, - Гидеон наклонился вперед и положил мою руку себе на колено.
– Не с Евой.

– Тогда ответьте

мне, когда вы боретесь со своими эмоциями и являетесь инициатором секса с Евой, что именно вы ищете?

Я повернулась, чтобы взглянуть на Гидеона, полностью заинтересованная в его ответе. Я никогда не задавалась вопросом: ПОЧЕМУ ему нужно было быть внутри меня. Только КАК. Для меня все было просто, я даю то, что нужно ему.

Он встретился со мной взглядом. Та защита, та маска в его глазах исчезла. Я увидела там только страсть и любовь.

– Связь, - изрек он.
– Момент. Когда она открывается и я… Я тоже открываюсь. И есть только мы. Вместе. Мне это нужно.

– Вам нужна грубость?

Гидеон посмотрел на меня.

– Иногда. Порой Ева сдерживается. Но я могу достучаться до нее. Она хочет того же, что и я. Ей нужно это так же, как и мне. Мне приходиться давить на нее. Осторожно. Под контролем. Без него мне нужно отступить.

– Каким образом вы давите на нее?
– спокойно спросил доктор Петерсен.

– У меня свои способы.

Доктор Петерсен обратил свое внимание на меня:

– Гидеон когда-нибудь заходил слишком далеко?

Я отрицательно покачала головой.

– А вы когда-нибудь волновались о том, что он может сделать это?

– Нет

Его хмурый, пристальный взгляд был мягким с тенью удивления.

– А стоило бы, Ева. Вам обоим.

***

Я перемешивала овощи и добавляла цыпленка в соус карри на плите, когда услышала, как открылась передняя дверь. Я с любопытством ждала увидеть кто это был, в надежде, что Кэри вернулся домой один.

– Пахнет вкусно, - сообщил он, усаживаясь у барной стойки, чтобы понаблюдать за мной.

Он, как всегда, классно выглядел в самой простой одежде - в безразмерной футболке с V- образным вырезом и шортах цвета хаки. На вырезе футболки висели очки, широкие коричневые манжеты обрамляли предплечья, едва прикрывая царапины, которые, как я предположила, появились минувшей ночью.

– На меня хватит?
– поинтересовался он.

– Только на тебя?

Он выдал мне одну из своих дерзких улыбок, но я заметила напряжение его губ.

– Ага.

– Тогда и тебе хватит, если откроешь вино.

– Торгуешься?

Присоединившись ко мне на кухне, он бросил взгляд на плиту через мое плечо.

– Белое или красное?

– Там курица.

– Значит, белое. Где Кросс?

Он направился к холодильнику с вином.

– В спортзале, у него тренировка. Как прошел день?

Он пожал плечами.

– Все то же самое дерьмо как обычно.

– Кэри, - я уменьшила температуру духовки и повернулась к нему.
– Всего пару недель назад ты был так счастлив находиться в Нью- Йорке, получать новые заказы. А сейчас…, ты такой подавленный.