Пленница греха
Шрифт:
Один из официантов достал бутылку шампанского.
— Подарок от заведения, мистер Холлоуэй. Вам и миссис Холлоуэй с пожеланиями долгих и счастливых лет совместной жизни.
Теперь и Чариз поняла, что чувствовал Гидеон, когда люди прославляли его, как героя. Он существовал одновременно в двух мирах, которые навечно оставались оторванными друг от друга. Она все время забывала о том, что для внешнего мира этот день был самым счастливым днем в ее жизни.
От усилий, необходимых для того,
Официант открыл шампанское и наполнил два хрустальных фужера, которые, видимо, приберегали для самых дорогих гостей. Слуги отодвигали стулья, разворачивали салфетки и разливали по тарелкам первое блюдо — рыбный суп с чесноком и травами.
Наконец они с Гидеоном остались одни. Чариз чувствовала себя так, словно их с Гидеоном поймали в стальную сеть и эта сеть медленно сжимается вокруг них.
— Выглядит аппетитно.
Она подняла ложку, затем опустила ее, так и не притронувшись к еде.
— Да.
Оба молча уставились в свои тарелки.
Он поднял глаза.
— Возможно, мне стоит посмотреть, какое блюдо будет следующим.
— Возможно, — пробормотала Чариз, хотя знала, что вообще ничего не станет есть.
Он поднял крышку с судка, и густой пряный аромат наполнил воздух.
— Омар. Настоящий пир.
— Разве вы это не заказывали?
— Я попросил прислать все, что они рекомендуют. Что бы вы хотели отведать?
— Все равно.
Она смотрела, как он наполняет тарелки.
— Знаете ли, когда я был в Индии, я часто мечтал о таком вот ужине.
Он пододвинул ей тарелку и сел на свое место напротив, встряхнув салфетку с элегантностью, от которой у нее перехватило дыхание. Даже такой простой жест заставлял ее изнывать от желания. Сможет ли она выдержать целую жизнь непрестанной тоски?
— Что вы там ели?
Тема была вполне нейтральной. Проведет ли она многие годы за бессмысленными разговорами с человеком, за которого вышла замуж?
Он пожал плечами. Рукой в перчатке он держал за ножку бокал, задумчиво вращая его.
— Карри. Деликатесы, достойные раджи. Холодный рис с долгоносиками.
Не дав ей задать очередной вопрос, Гидеон поднял бокал:
— За мою прекрасную жену.
Этого она уже не могла вынести. Она отодвинула тарелку и поднялась из-за стола:
— Прошу вас, не надо.
Он поставил шампанское.
— У меня тоже нет аппетита. — Он встал. — Я выйду на улицу, прогуляюсь. Скоро принесут ванну. Не торопитесь. Меня не будет несколько часов.
Ему необходимо побыть одному, чтобы собраться с духом для выполнения тягостной повинности. Эта догадка вызвала в ней еще один острый приступ болезненного
— Желаю вам приятной прогулки, — сказала она упавшим голосом.
Он вежливо поклонился.
— Спасибо.
И лишь когда он ушел, она осознала, что сейчас он впервые за все время их знакомства ушел, оставив ее без защиты.
Глава 12
Гидеон держал себя в руках до тех пор, пока не закрыл за собой дверь. В коридоре он прислонился к стене, тяжело дыша. Его била дрожь.
Он не мог пройти через это.
Он должен через это пройти.
Он закрыл глаза и несколько раз ударился головой о деревянную панель. Но это не помогло избавиться от преследующих его ярких образов.
Чариз, сидящая напротив него за столом, не отрывающая от него красивых ореховых глаз, в которых читались тревога и желание. Желание, которое он разделял, но которое не мог удовлетворить.
Чариз, произносящая слова, которые делали ее его женой.
Чариз, говорящая ему, что любит его.
Ах, запретная сладость того момента!
И отчаяние.
Она такая храбрая. Какой замечательной супругой она стала бы для мужчины, который достоин ее.
Проклятие, он никогда не сможет стать таким мужчиной.
Сейчас его отказ принять ее любовь, возможно, ранит ее, но страсть ее пройдет. Она стряхнет с себя наваждение и станет еще сильнее, еще лучше. Настоящая трагедия заключалась в том, что она связала себя неразрывными узами не с мужчиной, а с развалиной.
Гидеон застонал сквозь стиснутые зубы. В Индии он перенес невыносимое. И он уже знал, что, видя, как его жена влюбляется в другого мужчину, он испытает муки страшнее тех, которые измыслил для него набоб.
Но он и это должен вынести.
Ради Чариз.
Он желал ее всем своим существом. Кожа его горела от желания ее прикосновения. Он отдал бы все, что имел, всю оставшуюся жизнь за то, чтобы провести ночь в ее объятиях. Но этого ему не дано. Он знал, что своей неуклюжестью причинит ей боль.
Если бы только он мог этого избежать.
С мрачной решимостью он отделился от стены. Он поднял воротник и натянул шляпу на лоб, чтобы скрыть лицо.
Он сделает то, что необходимо. Чего бы это ему ни стоило. Возможно, его план мог показаться безумным, опасным, но у него не было выбора. Он вынесет любую боль, если таким образом сможет избавить Чариз от страданий.
Он с самого начала не питал никаких иллюзий. Он знал, через какую боль ему суждено пройти.
С тяжелым сердцем Гидеон вышел на улицу. На набережной было холодно. С моря дул ледяной ветер.