Пленница любви
Шрифт:
— Это ваша идея или мистера Тайнана?
Эшер улыбнулся:
— Думаю, он никакой не мистер. Сомневаюсь, что у него есть фамилия. И вообще давайте не будем говорить о нем. Я слышал, вы работали в газете. Это правда, что вы — знаменитая Нола Даллас?
— Нола Даллас — это мой рабочий псевдоним, — холодно сказала Крис, умелым движением забрасывая удочку.
Она всю жизнь прожила в Вашингтоне и рыбачила с детства.
Эшер не смог скрыть своего изумления.
— Я не хотел вас обидеть, просто, читая ваши статьи, я представлял вас значительно
— Абсолютно.
— И даже выступали в кордебалете? На сцене? В розовом трико?
Крис улыбнулась своим воспоминаниям.
— И добилась того, что меня выгнали во втором акте. Я неважная танцовщица.
— Да какая разница, хорошая вы танцовщица или нет, если вы смогли претворить в жизнь те самые реформы!
Крис улыбнулась. Ее отношение к Прескотту немного смягчилось.
— Скажите, мистер Прескотт, почему мой отец выбрал именно вас для этой спасательной экспедиции? На его месте я бы выбрала того, кто знает этот лес.
— Это работа Тайнана. Он обязан заботиться о лошадях и о пропитании и обеспечивать безопасность.
— А для чего же тогда вы?
Эшер чрезвычайно мило ей улыбнулся:
— Моя единственная задача — сделать это путешествие приятным для вас.
— Понятно, — проговорила Крис, устремляя взгляд на воду. На самом деле она ничего не поняла. — Мистер Прескотт, а чем вы зарабатываете себе на жизнь?
— Прошу вас, называйте меня Эшем. И давайте перейдем на ты. Ведь мы познакомились с вами не в парадной гостиной.
Крис почувствовала, что краснеет, когда вспомнила, при каких обстоятельствах познакомилась с этим человеком.
— До прошлого года у меня была собственная лесопилка к югу отсюда, но потом она сгорела, и я лишился всего.
Крис бросила на Прескотта быстрый взгляд и обнаружила, что у него на щеках играют желваки. Видимо, он еще не смирился с потерей своего бизнеса.
— Но ты ведь открыл новое дело? — сказала она, вложив в свои слова сочувствие.
— Все, что я имел, было вложено в лесопилку, и когда она сгорела, у меня ничего не осталось. — Он помолчал. — Даже кредита, — чуть тише добавил он. — Но зато у меня есть надежда, что судьба переменится ко мне и вскоре все наладится. Смотри! Кажется, у тебя на крючке рыба! Давай помогу.
— Я справлюсь сама, — сказала Крис и принялась подтягивать леску.
Действительно, у нее на крючке висел лосось. В течение следующего получаса Крис вытащила из воды с полдюжины довольно крупных рыбин, а Эш — всего две крохотные.
Прескотт добродушно посмеялся над тем, что кормильцем и добытчиком оказалась именно она, и они вернулись в лагерь.
В лагере горел костер. Крис решила, что его для них развел Тайнан, но самого его нигде не было.
— Мне хотелось бы обсудить с вами кое-что, мистер… Эш, — сказала Крис после того, как умело очистила и выпотрошила рыбины и нанизала их на прут. — Я хотела поговорить с тобой и с мистером Тайнаном, но вас двоих, кажется, невозможно собрать вместе. Поводом для моего
— Нехороших? — перебил ее Эшер, который сидел привалившись к дереву. — Думаю, это слишком резкая оценка.
— А я так не думаю и сомневаюсь, что так подумают и мои читатели. Хью Леньер захотел заполучить участок, принадлежащий восьми миссионерам. Они отказались продать его ему, и он закупил ружья, нанял пять белых, нарядил их в индейское платье и приказал им убить миссионеров. Если это не зло, тогда я не знаю, что это. — Как всегда, когда речь заходила о несправедливости сильных мира сего, Крис распалялась.
— Но если это только слухи…
— Это действительно были только слухи. А я должна доказать, что все это правда. Между прочим, у меня есть счет на купленные ружья. Я даже сама слышала, как Леньер разговаривал с одним из индейцев и…
— Сама слышала? — воскликнул Эшер. — Ты хочешь сказать, что подслушивала?
— Естественно. Я надела зеленое платье и спряталась в кукурузе. Но главная задача заключается в том, чтобы доставить мои сведения газетчику, который послал меня на это задание. По моим прикидкам, мы находимся точно к западу от конторы Джона. Мы должны выйти в путь завтра утром.
Крис внимательно наблюдала за Эшером, который теребил ленту на своей шляпе.
— Крис, я сомневаюсь, что твой отец обрадуется, если ты будешь носиться по стране и обвинять людей в… в том, в чем ты обвиняешь Леньера. Может, когда мы вернемся к нему, он сам переправит твои материалы газетчику? А пока, полагаю, будет лучше, если ты останешься здесь, в безопасности.
Крис секунду пристально смотрела на него. Она выросла с человеком такого же типа и работала с людьми такого типа. Прескотт твердо уверен, что она ошибается, и ничто не сможет поколебать его в этой уверенности.
— Кажется, рыба готова, — тихо проговорила Крис.
Прескотт тут же улыбнулся ей той улыбкой, которой всегда одаривают женщин мужчины-победители. Она улыбнулась ему в ответ, но ее улыбка была сдержанной и не зажгла в глазах огонек радушия.
Они приступили к еде, и Крис завела с Прескоттом легкую, ничего не значащую беседу. За все время они ни разу не коснулись ее планов передать статью Джону Андерсону.
Сразу после еды Крис встала.
— Схожу поищу мистера Тайнана, — с деланным равнодушием сказала она и пошла по тропинке к ручью.
— Крис, на твоем месте я бы этого не делал, — предупредил ее Эшер. — Если бы этот человек захотел, он бы сам пришел сюда. Уверен, что он вполне способен себя прокормить. Думаю, тебе следует сесть и подарить мне радость твоего общества.
Больше всего в жизни Крис ненавидела, когда ей говорят, что следует делать. И именно это и стало источником всех ее проблем с отцом. Он никогда не пытался уговорить или урезонить ее, он просто безапелляционно заявлял, что так для нее будет лучше, и ожидал от нее слепого послушания.