Пленница Тайного сада
Шрифт:
Началась суматоха. У Сюэляня словно ветром сдуло с дивана.
Я стояла как вкопанная, не в состоянии понять, что произошло.
Вскоре до меня дошло.
Мужчина из дворца стрелял в меня, но Хэй Цзинь успел меня оттащить и пустил ему пулю прямо в лоб.
На лице посыльного навсегда застыло удивленное выражение. Глаза остались широко распахнутыми и устремленными в потолок, рот был открыт. Во лбу краснела дыра. Ему не снесло половину головы, как моей бедной Цю, и крови оказалось немного – лишь небольшой
Пока я стояла в оцепенении и смотрела на отверстие во лбу мужчины (что я там пыталась разглядеть?), Хэй Цзинь подошел к телу и вытащил из внутреннего кармана пиджака указ.
Я будто очнулась ото сна.
Указ существовал. И на нем действительно стояла наша императорская печать.
Что это значит?
Хэй Цзинь развернул дорогую золотую бумагу и начал читать:
– Предложение о помолвке Третьей принцессы с молодым господином У отклоняется. Мяо Шань должна быть… – Он поднял на меня изумленный взгляд, и я впервые увидела на его лице такие сильные эмоции.
– Что Мяо Шань?! – нервно надавил глава У, дыша от волнения прерывисто и рвано.
– Казнена, – тяжело выдохнув, отрезал Хэй Цзинь.
К нему подошел У Сюэлянь, чтобы заглянуть в документ.
– Что? Гэгэ, ты уверен?
Вряд ли он успел что-то прочесть, потому что в следующий миг подошел глава У и вырвал бумагу из рук Хэй Цзиня.
Он взволнованным взглядом пробежался по указу, а потом в ужасе посмотрел на мертвое тело.
– Ты! – Глава указал тростью на Хэй Цзиня. – Застрелил посланника императора! Прямо на моем диване!
– Я увидел оружие и хотел защитить принцессу, – бесстрастно ответил Хэй Цзинь.
– Ты нажил нам проблем! – Глава потряс указом, но едва удержался на ногах и оперся на трость. – Слушать меня!
У Чжэнь обернулся к солдатам. Те встали по стойке смирно, готовые внимать распоряжениям.
– Заключить Хэй Цзиня в карцер на неделю. Сейчас же!
На мгновение комната погрузилась в тишину. Солдаты настороженно переглянулись, будто спрашивали друг у друга, что делать. Хэй Цзинь явно понимал, что ситуация безвыходная, поэтому с грохотом выложил оружие на кофейный столик и поднял руки, приглашая себя задержать. Тогда солдаты обступили его и с виноватыми лицами закрепили наручники на руках. Задерживать своего маршала им точно было неловко.
Хэй Цзинь оставался холоден и молчал, принимая арест как должное. За что его наказывают? Сущая несправедливость. Он же маршал, в конце концов!
У Сюэлянь озвучил мои мысли:
– Отец! Ты не можешь запереть гэгэ. Он же маршал нашей армии!
Глава У в ярости замахнулся. Я едва успела уловить, что произошло, как У Сюэлянь уже прижимал тыльную сторону ладони к губе, из которой текла кровь.
Даже удивительно, откуда
Хэй Цзинь так резко дернулся, что солдаты едва смогли его удержать. Он смотрел на главу с пылающей ненавистью. Если бы взгляд мог сжигать, от главы остались бы одни угли.
Возможно, Хэй Цзинь не бесчувственный, просто хорошо маскирует эмоции. И сейчас в его маске появилась видимая брешь.
– Сколько раз тебе говорить?! – кричал глава. – Не зови его «гэгэ». Он тебе не брат и никогда им не был. Запереть Хэй Цзиня в карцере на месяц! Он нарушил указ императора и должен понести наказание.
У Сюэлянь в ужасе переводил взгляд с отца на Хэй Цзиня. Казалось, он даже забыл о разбитой губе.
Сначала неделя, теперь месяц.
И дело точно не в указе.
Срок наказания увеличился после того, как У Сюэлянь вступился за Хэй Цзиня. Почему глава взорвался из-за их братских отношений? Змеиный маршал занимает второе место по влиянию в клане Сюань У, для главы он должен быть словно второй сын. Произойти могло разное, но самая распространенная причина ненависти в таких ситуациях: либо что-то не так с Хэй Цзинем, либо с его происхождением.
– Лянь-эр, – Хэй Цзинь вымученно улыбнулся, что вряд ли приободрило У Сюэляня, – не вмешивайся. Все будет хорошо.
– Для тебя он молодой господин Сюань У! – гаркнул глава. – Увести его!
Мне казалось, главу У от потрясения и гнева хватит приступ. И меня вместе с ним. Не успела отойти от убийства и указа о своей казни, как передо мной развернулась семейная драма.
Солдаты повели маршала из гостиной, но обращались с ним не так жестко, как с настоящим преступником, да и Хэй Цзинь не сопротивлялся, а спокойно шел сам.
– Ничтожество! – Глава ткнул тростью в сторону сына. – Если бы ты учился лучше…
У Сюэлянь не дослушал и сорвался с места, бросившись в ту же сторону, куда увели Хэй Цзиня.
Я поняла, что это не первый раз, когда У Чжэнь ударил У Сюэляня, и уж точно не последний. Я могла только гадать, где мать У Сюэляня. Судя по тому, что увидела, вряд ли У Чжэнь обращается с ней лучше. Скорее всего, она сидит где-то взаперти. И наверняка после визитов к У Чжэню часто возвращается в свою клетку с побоями.
После ухода сына глава У схватился за переносицу и тяжело выдохнул.
– Убрать труп, – скомандовал он. – Отправьте его обратно во дворец. Я скажу, что мы решили, будто он хотел напасть на нашу семью. А принцесса…
Он глянул в мою сторону.
У меня все сжалось внутри.
Семья подписала мне смертный приговор. Теперь все знают, что я не важна. От меня Сюань У никакого толка не будет. Нужно выторговать свою жизнь. Стоило четко определить, чем я могу быть выгодна и почему меня не стоит убивать.