Пленники Черного леса
Шрифт:
нетерпением его ответа.
– Ты наш предводитель, Гаай! – произнёс, наконец, Гэл, но меча так и не поднял.
– Ну что, старик? – Гаай снова повернулся к неподвижно застывшему в седле Крому. –
Теперь ты будешь подчиняться мне и выполнять мои распоряжения?
– Выполнять твои распоряжения?!
Кром, повернувшись в седле, посмотрел на воинов и каждый, на ком останавливался
его пылающий гневом взор, почему-то опускал голову. На Стива, впрочем, старый Кром
даже
– Я не хотел быть вашим предводителем! – надорванный больной голос старика дрожал
и срывался. – Я не стремился к этому, и вы все это отлично знаете! Он тоже это знает! –
Кром, не оборачиваясь, кивнул в сторону Гаая. – Два моих сына погибли в бою возле
волчьей деревни…
– Твои сыновья погибли как герои! – перебивая старика, выкрикнул Гаай. – И сейчас они
там, в заоблачном мире, и им стыдно за своего отца!
– А мне стыдно за вас, воины! – с гневом прокричал Кром, приподнимаясь на стременах.
– Вы… вы все – трусы! Все до одного! Мой третий сын… - седая голова старика вдруг
горестно поникла, голос вновь сорвался и задрожал. – Мой младший… я потерял его этой
ночью…
– Так вот почему ты злобствуешь! – теперь уже голос Гаая задрожал от гнева и плохо
скрытой ярости. – Твой сын был караульным! Мы доверили ему себя и свои жизни, а он
подвёл нас! Там, на поляне… - Гаай обернулся в сторону всё ещё бушующего огня, и все
как один воины тоже посмотрели в ту сторону, - там погибли наши товарищи, и твой сын
повинен в их гибели!
27
– Не смей обвинять моего сына! – что есть силы закричал Кром, и в этом отчаянном его
крике-вопле было столько тоски и боли, что Стив невольно содрогнулся… он уже не
решался обвинять хоть в чём-то старого воина, он даже жалел его, хоть и понимал, что
любая жалость оскорбительна для настоящего воина. – Мой сын был ещё совсем мальчик!
– снова выкрикнул Кром. – Он был ещё мальчик, и он… он… - пронзительный голос
старика сорвался, упав почти до шёпота, - он погиб из-за тебя, Гаай!
– Вот! – правая рука Гаая взметнулась, указывая в сторону Стива, и все воины тоже
посмотрели на юношу. – Он ведь младше твоего сына, Кром! И, тем не менее, он уже
воин! И хороший воин! И я горжусь им!
Наверное, Стив был бы на седьмом небе от счастья, услышь он такую похвалу из уст
предводителя всего сутки назад. Теперь же, сейчас, он почему-то не ощутил вообще
ничего, кроме странного, неприятного чувства неловкости и какой-то даже неясной своей
вины, что ли… Перед ним только что столкнулись две правды, и каждая из них не
признавала,
существование… а ведь он, Стив, всегда свято верил, что правда бывает лишь одна…
Кром вдруг выхватил из ножен меч, Гаай в ответ тоже обнажил свой клинок.
– Уж не хочешь ли ты драться со мной, старик? – гнев в голосе предводителя вновь
уступил место холодному удивлению. – Ты хорошо подумал?
– Я хорошо подумал! – Кром неожиданно улыбнулся, и тоскливая эта его улыбка острой
болью пронзила и без того смятённое и истерзанное сомнениями сердце Стива. – И я не
буду драться с тобой, Гаай! Веди их дальше, этих… - презрительный взгляд старика
скользнул по притихшим воинам. – Веди, командуй, распоряжайся… они вполне
достойны такого предводителя, как ты! А я… я ухожу к сыновьям!
Взмахнув мечом, Кром вдруг с силой полоснул острым его лезвием себя по горлу и упал
наземь, захлёбываясь собственной кровью. Испуганная лошадь его шарахнулась в сторону
и тут же остановилась, ибо Гаай успел ухватить её за узду. Воины, неподвижные и
ошеломленные, молча взирали на содрогающееся в агонии тело старого воина.
– Возьми лошадь! – крикнул Гаай одному из воинов и, когда тот послушно подхватил
поводья, повернул своего коня и, даже не взглянув на Крома, поскакал в голову колонны.
– Выступаем! – прокричал он, не оборачиваясь. – Всем занять свои места!
– Мы что, не предадим его сожжению? – выкрикнул кто-то из воинов.
– Нет! – Гаай, наконец, обернулся и посмотрел на неподвижное тело Крома – Мы
сжигаем воинов! А он избрал себе смерть труса, и пусть душа его отправляется в вечное
царства тьмы и мрака! Ты ещё слышишь меня, старик?! – снова закричал он и гнев,
перемешанный с презрением, явственно прозвучал в могучем его голосе. – Ты никогда не
встретишься со своими сыновьями! – Гаай замолчал, вновь обвёл бешеным взглядом
притихшую колонну и, пришпорив коня, далеко вырвался вперёд. – Не отставать! – зычно
крикнул он, уже не оборачиваясь.
Небольшая колонна медленно двинулась в путь. Проезжая мимо неподвижного тела
Крома, каждый из воинов невольно отводил взгляд в сторону.
Стив в одиночестве замыкал колонну. Охваченный своими мыслями, он ехал молча,
низко опустив голову, но, проезжая мимо тела старого воина, юноша, сам не понимая
почему, вдруг приостановил лошадь. Внимательно вглядываясь в мучнисто-белое лицо
старика, Стив вдруг обнаружил, что тот ещё не умер. Кром лежал на спине, тело его было