Пленники Генеллана (том I)
Шрифт:
— Мастер Доворнобб, — тихо сказала женщина, едва шевеля губами. — Мне жаль. Конечно, мои суждения не предназначены для широкого круга слушателей. Дело, видимо, в том, что перспектива совместной работы с вами взволновала меня, и я не сдержалась.
— Вы взволнованы… Вы хотите работать со мной? — недоверчиво спросил Доворнобб.
— Да! — ее темно-карие глаза вызывающе-откровенно уставились на него. — Вы были очень добры. Помогли мне с багажом в тот день, когда мы прилетели и я так безобразно проявила свои чувства. Для этого требовалась смелость. Вы, похоже, симпатизируете мне… в отличие от остальных. Ко мне никогда так не
Доворнобб покраснел. Крионцы очень редко обменивались комплиментами, разве что пустыми, формальными. И сейчас он смутился. Теплое чувство, охватившее вначале его лицо, захватило сердце и дошло даже… Вот еще!
— И еще, вы так умны, — продолжала она, придвигаясь ближе и касаясь его руки. — Эт Авиан говорил, что вы очень быстро продвигаетесь в своей области. Вас считают одним из лучших астрофизиков. Он сказал, что вы — гений.
Доворноббу все это льстило — выслушивать такие хвалебные слова ему еще ни разу не доводилось. Он, конечно, знал, что институт часто публикует доклады за именем директора Мота, в которых иногда содержатся ссылки на его исследования, но ему и в голову не приходило, что наверху признают его ведущую роль во всех разработках. Ученый преисполнился чувством благодарности.
— Вы такой смелый! — она и не думала останавливаться, а уж Доворнобб и подавно не желал этого. — Эт Авиан ценит вашу инициативу. Ведь это вы отыскали место катастрофы.
Она замолчала и посмотрела прямо в глаза Доворноббу. В этом взгляде было то, чего не было в словах. Ученый благодарил судьбу, что на нем скафандр, что все в шлемах с воздухоочистителями, потому как его эмоции вырывались из тела с таким запахом, что сомнений не оставалось — он влюбился.
— Мы делаем посадку на ночь, — объявил Эт Авиан.
Несколько последних часов они провели, обсуждая самые разнообразные вопросы и темы. Доворнобб видел, что знатный крионец доволен: на него произвела впечатление глубина знаний обоих ученых.
— Довольно низко опускаемся, — сказал Доворнобб, с любопытством вглядываясь в иллюминатор и ощущая вибрацию мощного двигателя. Ландшафт постоянно менялся: горных пиков стало гораздо меньше, показались голые склоны с уцепившимися за них шапками снега и ледниками, чуть ниже — дымка облаков, обволакивающая более низкие участки, сквозь их пелену пробивалось пульсирующее сияние огненно-красной лавы. Чуть позже Доворнобб понял, что облака — это смесь пара и пепла, выбрасываемая целой цепью вулканов. Кое-где в просветах мелькала обезображенная и расколотая извержениями земля.
— Ночью это зрелище особенно восхитительно, — сказал Эт Авиан, сидевший чуть позади Доворнобба. — На темном фоне гор потоки красной лавы, фейерверки извержений… великолепно!
— А нужно ли садиться так близко? — поинтересовался Доворнобб.
— Это только так кажется, — рассмеялся его сосед. — Хотя было бы неплохо оказаться поближе, там теплее.
Внизу под ними снова все переменилось: сероватые потоки лавы сменились зелеными коврами трав. Аэролеты вошли в долину, окаймленную остроконечными скалами. Параллельно их курсу по дну долины бежал ручей, скупо мерцая в опускающихся на землю сумерках. Аэролет сбросил скорость, мотор натужно взревел, и земля, кажется, сама бросилась под колеса. «Крылатая мышь» слегка подпрыгнула, прокатилась несколько метров и остановилась.
Было еще достаточно светло, но ледяной
— Пусть вас это не тревожит, — закричал тот, пытаясь перекричать ветер. — Здесь это постоянное явление. Чем скорее вы установите палатки, тем быстрее спрячетесь от холода.
Используя аэролеты в качестве заслонов от ветра, они надежно закрепили три палатки. В первой устроились Эт Авиан и пилоты, четверка солдат укрылась во второй, а ученые заняли третью. Было тесновато, но зато теплее.
— Прекрасно, да? — спросил Эт Силмарн, входя через термальный шлюз. Все четверо уныло посмотрели на него. — Погода сегодня не по сезону, но в палатках довольно тепло — отключите ваши дыхательные аппараты. Вы же даже поесть не сможете, не снимая шлемов. Первым делом, давайте приготовим пищу. Будьте внимательны. Вам нужно научиться делать это самим.
Не обращая внимания на подземные толчки, Эт Силмарн установил в вентилируемом отсеке плиту и подключил необходимое оборудование. Ужин приготовили быстро и столь же быстро проглотили. В палатке стало теплее, ученые понемногу привыкали к новым условиям и даже находили определенный комфорт. Утолив голод, они почувствовали себя спокойнее и вскоре уже оживленно обменивались впечатлениями о своем столь увлекательном приключении. Ученый Х'Ааре даже снизошел до разговора с Катеос. Ученый Мирртис, едва сдерживая энтузиазм, все же не забывал о приличиях. Женщину он игнорировал, однако не возражал и даже отреагировал довольно благодушно, когда Катеос осторожно выразила свое мнение.
— У нас есть еще работа: нужно заправить «Крылатую мышь», — сообщил Эл Силмарн. — Это придется делать ежедневно, но чем быстрее вы научитесь, тем меньше времени будет отнимать эта операция. Слушайте внимательно! — он объяснил задачу и распределил обязанности. Выслушав инструкции, ученые надели шлемы и вышли вслед за пилотами.
Похолодало, но теперь крионцы не были застигнуты врасплох. Из грузового отсека выкатили бочки с топливом и перекачали в расположенные под крыльями баки. Работа спорилась, и все прошло спокойно и почти без криков. Выполнив необходимую повинность, ученые в хорошем настроении вернулись в тепло палатки, ощущая приятную усталость после совместно выполненной работы. Снова завязался разговор, и на этот раз все четверо участвовали в нем на равных.
— Организуйте круглосуточное дежурство, — приказал Эт Авиан, чувствуя, что даже его терпению приходит конец. Капрал Лонго снял шлем и почесал нос.
— Слишком холодно, ваше сиятельство, — заныл Лонго. — В таких условиях мы не выдержим. У меня нет инструкций…
— Вам поручено защищать нас, — перебил его Эт Авиан. — Чем вы собираетесь заниматься? Отсиживаться в палатке? Кто будет нас охранять?
— Да от кого здесь охранять? Разве что от холода? — непочтительно отозвался Лонго.