Пленники зимы
Шрифт:
Парень исчез. Под нежный перезвон колокольчиков на розовом экране проплыли слова:
"Приглашаем посетить научно-исследовательское судно "Калима". К вашим услугам радушный приём, ресторан, комфортабельная двухместная каюта, библиотека и увлекательное путешествие за край света. На траверсе Затока будем через пять часов. Об отправке катера сообщим дополнительно. Всего хорошего, друзья, и ещё раз просим простить досадное недоразумение. Если у вас нет возможности сегодня подняться к нам на борт, просим перезвонить по указанному ниже телефону. Будем ждать
Ниже замигал номер телефона. Судя по коду – одесский.
Максим вдруг почувствовал, как у него отнимаются ноги – сказывалось напряжение последнего часа.
"Успела всё-таки, – подумал он. На глаза навернулись слёзы. – Это моя дочь"!
"Сердце путает ритмы свои и стучит с перебоями…" Он тяжело опёрся о край стола.
Тот даже не дрогнул. На совесть сделано. Руками… Опять запищал зуммер.
"Прямо главпочтамт какой-то, – подумал Максим. – Бомбардировка сообщениями".
На этот раз это был список регистрационных шифров заявок. Всего восемь штук.
Четыре верхних строки – чёрным, четыре нижних – розовым. "Ещё и шутки шутит", – тепло подумал Максим. Он никак не мог отдышаться. Крупная капля пота сорвалась с носа и звонко шлёпнулась на стол, распластав брызги на все стороны света.
Он украдкой посмотрел на Светлану. Судя по всему, она чувствовала себя не лучше.
– Всё, – прохрипел Максим. – Мы победили.
Она потрясла головой.
– Как?
– Что значит "как"? – Максим достал салфетку и вытер лицо. – Я же всё делал с тобой и при тебе. Я тут вообще ни при чём. Это твой успех…
– Мой успех… – невыразительно повторила Светлана.
– Комнату узнала?
– Узнала, – жиденьким эхом отозвалась она.
Ей требовалось ещё какое-то время, чтобы придти в себя. Максим включил плиту, поставил на неё казан с плоским дном и щедро залил его подсолнечным маслом.
– Но почему?
Он посмотрел на неё. Вроде бы получше. Но до полной ясности во взгляде, конечно, ещё далеко. Пора было принимать какие-то меры. Сильные эмоции сами по себе не так опасны, как их быстрое чередование.
Максим достал из холодильника бутылку минеральной воды, с шипением открутил крышку, налил треть стакана и протянул ей:
– Тебя не разберёшь: то ты расстраиваешься, что твои дети приучаются к книгам в роскошной обстановке, то на тебе лица нет, что они домой вернулись…
Она с благодарностью взяла воду, похрустывая пластиком стаканчика, чуть надпила и сказала:
– Ты так и сказал, что они будут извиняться…
– Это твой муж? – Максим кивнул на монитор.
– Да.
– Ничего, симпатичный.
– Да, пока трезвый.
Максим пожал плечами:
– Зато дети его любят.
– Это не его дети, – совсем уже зло ответила Светлана, допила воду и бросила стаканчик в корзину.
"Попала!" – оценил про себя бросок Максим. Он повернулся к плите и приблизил ладонь к начинающему потрескивать и пускать пузыри маслу.
– Как ты это сделал?
– Ты же слышала, – он зачерпнул большой чашкой
И наш противник очень силён.
– Почему ты так думаешь?
– Всё дело в скорости. Они получили сообщение о нашем финише до того, как мы сами узнали номера своих заявок. Мало этого, они успели принять решение, вернуть детей и извиниться. Это под силу организации с исключительно жёсткой дисциплиной.
Это сильный враг…
– А откуда они знают, что ты не ошибся?
– Вот это уже чистое везение, – рассеяно ответил Максим, с тревогой поглядывая на раскалённый казан. – Первые две точки из моей четвёрки – у них были почти в руках. По ним они судят о верности остальных наших входов…
– Что значит "из твоей четвёрки"? – настороженно спросила Светлана. – У тебя же восемь точек?
– Ну, как же, Света, – Максим включил вытяжку на полную мощность, – Мы же партнёры. Вторая четвёрка, судя по документам – твоя. Ты теперь хозяйка четырёх из двенадцати существующих входов в древний, неведомый мир…
Он с интересом всматривался в её лицо: растерянность, гнев, любовь?.. Что ему ниспошлёт небо?
– И что мы теперь будем делать?
– Кушать рыбу, разумеется.
Он двумя палочками выловил из миски кусок рыбы, обвалял его в муке и опустил в раскалённое масло. С радостным шипением к вытяжке немедленно взлетел столб дыма.
За первым куском – второй, третий…
– Так ведь в ресторан приглашали, – она с тревогой следила за дымом и его действиями.
– Никогда! – Максим поднял указательный палец свободной руки. – Никогда не ходи в незнакомый ресторан голодной, на пустой желудок…
Часть 3. РЕКРУТ
I
Только когда Гонсалес перевёл управление пушками на случайный режим, и полёты мячей стали больше похожи на беспорядочный обстрел, чем на тренировку по теннису, Калиме удалось отвлечься от своих мыслей. Она легко двигалась по корту, успевая к мячам, которые стремительно неслись в её сторону под самыми неожиданными углами. Замах, набежать, удар, отойти, замах, набежать, удар, отойти…
Наконец, боезапас пушек иссяк, она по инерции пробежала ещё несколько шагов и только тогда остановилась, тяжело дыша.
– Гораздо лучше, сеньора, – по мегафону, не выходя из-за пульта управления, сообщил Гонсалес. – Девяносто мячей, пропущено восемь, в ауте – четыре. Это у нас была третья скорость. Совсем неплохо. А теперь две минуты отдыха и отработка подач.
Она подняла левую руку и помахала ею в воздухе, мол, поняла. Дыхание уже выровнялось, но вместе с ясностью сознания опять вернулись тревожные мысли: как?