Пленники зимы
Шрифт:
Упрямство? Сижу на месте. Хватит. Насмотрелась. Да и смотреть противно.
Взять, к примеру, тварь, что растёт рядом, справа от меня. Листья на руках – нет, наверное, всё-таки на ветках – кисти о двенадцати судорожно разведенных в стороны пальцах с туго натянутыми перепонками между ними. Пальцы оканчиваются натуральными когтями: длинными, сантиметров пять, кривыми и острыми. "Кисти" прикреплены к прочному волосатому стволу, напоминающему слоновью ногу, только толще в обхвате раза в три. Нога вертикально поднимается к потолку, нависающему в десяти-пятнадцати метрах надо мной, и уходит в него так, что совершенно
А может, она пронизывает насквозь все десять-двенадцать ярусов: колонной идёт вверх, до самого льда, и вниз, к стороне купола, нависающей над пустыней. Будто подпорка. Место, где "лист" прикреплён к "ноге", сочится приятно пахнущей розовой жидкостью, к ручейку которой подлетают красивые созданьица, очень напоминающие эльфов…
Нет. С эльфами я, конечно, не знакома. Но если бы они существовали, то выглядели бы именно так: нечто радужное и сверкающее, как крылья стрекоз, парящих в полуденном зное. Вот только нет тут ни солнца, ни стрекоз, зато есть крылья, сверкающие радугой в фиолетовых сумерках.
Кстати, розовая жидкость по вкусу напоминает яблочный сироп. Здесь вообще всё съедобно. По-крайней мере, то, что я решилась попробовать. Вода в озёрах – берёзовый сок, только сильно разбавленный и с каким-то непонятным привкусом.
Даже грунт под ногами, и тот что-то вроде кукурузной муки. Если запивать водой из озера – и вкусно, и сытно. Только следует соблюдать осторожность: внутри пыли полно мелкой живности.
А живьём кого-то есть, как-то не спортивно…
Я качаю головой.
Я думала найти свободные территории здесь, подо льдом. Перевезти технику, обеспечить её энергией, построить ремонтную базу, спасти как можно больше народу и сохранить культуру своей цивилизации. С людьми, – порядок, но без техники и даже без необходимости в ней. Так что людей спасти можно, а вот культуру – сомнительно.
Чего человек стоит без своего железа?
Тварь на потолке замерла. Она уже совсем близко. Вот теперь, по моим расчётам, она может прыгать. Я отвлекаюсь от своих мыслей, которые то ручьями расходятся, уводя рассуждения прочь друг от друга, то сплетаются в едином русле, возвращая меня в настоящее здесь и сейчас.
Та штука, что над головой, бесшумно срывается с листа, исчезает. Испугалась, наверное. Лист, чуть подрагивая, распрямляется, а на середину поляны падает чудовище с неисчислимым количеством веток-щупалец и когтей-листьев. Бестия шустро вскакивает, словно собака отряхивается от пыли и, весьма недвусмысленно шевеля передними конечностями, за долю секунды покрывает половину расстояния между нами…
Я совсем не против тихой задумчивой созерцательности. Что-нибудь в духе у-шу или любого другого типа аутогенной тренировки. Но только не в момент, когда на тебя мчится скирда костей размером с небольшой загородный дом. Кажется, я что-то крикнула. Только мой крик и остался в распоряжении атакующего. Сама-то я уже мчусь сквозь фиолетовое марево по аллее прочь, коря себя за самонадеянность.
Сразу убираться надо было. Противник выпал превосходящей весовой категории.
Замечаю, как впереди и сверху, на потолке, в мою сторону ковыляют ещё несколько чудовищ, точных копий моего преследователя, который, в отличие от меня, аллеек не признавал, и с грохотом ломился сквозь кусты.
"Чего это они"? –
Я изменила направление и чуть сбавила скорость.
Паника прошла, рассудок подключился к работе.
Странное дело: прыгнув с потолка, тварь побоялась задеть лист, под которым я сидела. Но сейчас ломает и крушит всё на своём пути. Может, специально, чтобы нагнать на меня страху? Так ведь и без того страшно. Я уже отбежала метров сто, но до сих пор слышен треск ломающихся сучьев… или всё-таки костей?
Через минуту перехожу на шаг и оглядываюсь. Преследователей не видно. Шум погони заметно поутих. Я быстро двигаюсь вперёд в надежде, что не слишком изменила направлению, выбранному несколько часов назад, ещё перед сытым привалом.
Я не испугана. Скорее, удивлена. Здесь и вправду никто никого не ест. А если поедание и происходит, то как-то в стороне от глаз случайного наблюдателя.
Больше всего это напоминает коммунизм, только на каком-то глубоком физиологическом уровне, когда все друг друга подкармливают собой и тем вполне счастливы. Вот только что-то не хочется спрашивать своих преследователей, как именно они хотят склонить меня к сотрудничеству. Особенно, после пришедшего в голову сравнения с коммунизмом.
Я опять слышу скрип на потолке. Останавливаюсь. Шум погони позади еле слышен.
Скрипит впереди. Похоже, что где-то за очередной складкой потолка в мою сторону движется ещё один паук-переросток. Это означает сразу несколько неприятностей.
Первая, они гораздо разумнее, чем мне бы того хотелось. Вторая, они каким-то образом узнают моё положение: и тот, что спереди, и команда позади, следуют чётким маршрутом. То есть, ко мне. М-да, похоже, они твёрдо задались целью включить меня в свою экосистему, исходя, разумеется, из самых лучших побуждений.
Из-за гребня на потолке выползает знакомый жупел, и, нисколько не колеблясь, устремляется в мою сторону. Он и в самом деле похож на паука, вот только плавную последовательность восьмилапого движения, здесь заменяет хаотичный набор рывков и подтягиваний. Что, впрочем, нисколько не мешает твари, чей вес наверняка в десятки раз превышает мой собственный, довольно шустро двигаться по потолку.
Я приготовилась к побегу, уже склонилась к грунту, хотела стартовать мощно, уверенно… но тут из чащи кустарника вверх, в сторону "паука" с негромким хлопком вылетели розовые нити. Будто кто-то выстрелил из сигнального пистолета.
Нити мгновенно прилипли к поверхности монстра, который нисколько не обратил на них внимания и продолжал своё движение в мою сторону.
Я всё-таки стартовала. Если можно назвать стартом несколько неуверенных шагов куда-то в сторону, с головой, вывернутой в направлении противоположном движению.
Как здорово! Охота на охотников!
И, главное, вовремя!
Над кустами приподнялась химера, не менее странная, чем её жертва. Больше всего она напоминала страховочную сеть в лагере отработки прыжков с парашютом. Сеть подтягивалась на своих клейких нитях к моему преследователю, которому пришлось всё-таки сбавить темп. Через мгновение он остановился совсем, и свободными лапами (ветками?) попытался освободиться от лент. Ещё через секунду сеть уже была в метрах трёх под ним. Она растянулась и довольно громко вибрировала, будто урчала от удовольствия.