Плетущий
Шрифт:
От высоких домов, чьи верхние этажи вспыхивают в первых лучах солнца, появляются длинные черные тени. На душе становится веселее и легче, а настроение, и без того неплохое, улучшается. Надеюсь, мы подружимся с этим городом и наладим теплые отношения. Он расскажет мне свою историю и, может быть, не одну, а я, как только разберусь с делами, обязательно прогуляюсь по его улицам, бульварам и площадям. В предвкушении предстоящего знакомства, попивая ароматный чай, я напеваю под нос какую-то незатейливую мелодию.
Первым делом сдаю в камеру хранения багаж – одну спортивную сумку. Оставляю при себе только «сувенир» – подарочный набор для Евгения Ивановича. На
Путь до гостиницы отнимает несколько минут. Женщина средних лет за стойкой регистрации резко извещает об отсутствии свободных мест. Предпринимая последнюю попытку, объясняю, для чего мне нужна гостиница, а именно выписка о вселении. На этот раз слова «командировка» и «два дня» действуют лучше, чем на мою предыдущую собеседницу. В конечном итоге, за сравнительно небольшую плату я становлюсь обладателем корешка-выписки с печатью этой самой гостиницы. Теперь девушка из магазина продает-таки мне стартовый пакет одного из мобильных операторов. С этим разобрался.
Самое время подкрепиться! Вообще-то я очень критично отношусь к заведениям общественного питания, расположенным в таких местах, как вокзал. Но в данном случае у меня нет выбора. Не отправляться же на поиски иного кафе, где я смогу позавтракать в это раннее утро! Пирожки, булочки и бутерброды, аккуратно выложенные на витрине небольшого кафе на втором этаже вокзала, я пробовать все же не рискую. Ограничившись чаем, усаживаюсь за свободный столик и завтракаю шоколадным батончиком с орехами, карамелью и что там еще у него внутри… Главное, что сытно и калорийно.
Номера мобильных телефонов из «контактов» хранятся в памяти моего телефона, поэтому при смене сим-карты они доступны. Несколько раз я пытаюсь дозвониться Мише, но он трубку не берет. После секундного раздумья звоню Марине Яковлевне, но результат остается неизменным – никто не отвечает. Семен! Я обязательно позвоню на его номер, но позже. Может быть, днем. Так и сделаю. Я знаю Наташу, его жену, очень приятную девушку. У них двое детей. Потом позвоню Соне. Она, как и Рыжий, живет в Москве. В свете последних событий, вероятно, придется съездить в Белокаменную. При воспоминании о минувшей ночи настроение резко меняется – былая легкость и благодушие улетучиваются, уступая место угрюмой сосредоточенности.
Не думаю, что Евгений Иванович будет возражать, если я позвоню сейчас, на полчаса раньше. Он и не возразил. Мой собеседник четко и подробно объяснил, как добраться до нужного
Мне остается еще позвонить Татьяне Васильевне. Ее контакты я нашел в интернете, когда занимался поиском жилья, сдаваемого посуточно. Но опять же, звонить еще слишком рано. Допив чай, я покинул вокзал и вышел в холодное ноябрьское утро. Пар белесыми облачками вырывается изо рта, и я невольно передергиваю плечами. Как же все-таки я правильно сделал, когда взял с собой не легкую куртку, которую ношу в Киеве, а зимнюю «Аляску». У нас не так холодно, но и Минск ведь находится севернее Киева.
Без труда нахожу остановку общественного транспорта. Где бы я еще на нем покатался, как не в Минске? Из окна резвого, уже не нового, но опрятного троллейбуса, в котором едет всего несколько человек, я смотрю на удивительно чистый город. Признаться, еще на вокзале я обратил внимание на чистоту, но списал сей факт на примерный труд уборщиков и относительно небольшое количество людей. Сейчас же я наблюдаю даже не чистый, а вылизанный город. Определенно мне здесь нравится все больше и больше.
Небо уже не кажется лазурным и сонным: оно полностью избавилось от ночной темноты и сияет голубым светом. Белесый иней на газонах и почти голых деревьях серебрится и сверкает в утренних солнечных лучах. Немногочисленные автомобили катят по своим делам, и даже ни на миг у меня не возникает привычного ощущения суеты, всеобщей спешки, столь присущих Киеву в любое время суток. Дороги… Эх, нам бы такие дороги! Выкрашенная белым тротуарная бровка сопровождает нас все время, а вдоль нее тянутся бетонные заборы, какие-то здания за ними, деревья с покрытыми известью стволами. Путь до цели занял всего четверть часа. Поблагодарив водителя за то, что подсказал нужную остановку, я покинул троллейбус.
Сотовый в чехле на ремне начинает вибрировать и звонить, когда троллейбус отъезжает от остановки. На дисплее высвечивается «Евгений Ив». Поднимаю трубку.
– Алло?
– Алло. Это вы стоите на остановке?
– Я, – оглядываюсь. Метрах в тридцати, на противоположной стороне дороги, у входа в серое здание мне призывно машет мужчина.
– Я машу вам.
– Вижу вас. Сейчас подойду.
Евгений Иванович оказался молодым мужчиной под сорок. У него темно-русые волосы и карие глаза. Он одет в джинсы и теплый пуховик.
– Как добрались?
– Спасибо, хорошо, – отвечаю на крепкое рукопожатие.
– Завод сегодня не работает, – повторяет он сказанное позавчера, – но ознакомиться с образцами проблем не составит.
– Тогда ведите.
Евгений Иванович провожает меня через проходную, где в застекленной будке дежурит немолодой охранник с добродушным лицом. Минут десять мы идем по лабиринту цехов, контор, офисов и снова цехов. Время от времени, по работе, меня заносит на различные заводы пищевого оборудования в Киеве, поэтому мне есть с чем сравнивать. Меня удивило наличие многочисленных самых разных станков и машин. Их действительно много, и когда мы пересекаем тот или иной цех, нам порой приходится протискиваться между ними.