Плеяда
Шрифт:
Причём, будучи уличённым во вранье, всегда можно сказать, что расслышал именно как «две бочки». Ведь с каждым может случиться такая досадная ошибка! Это врать нельзя, а ошибаться-то можно!
– Не, - Рассвет помотал головой. – Две не дам. Это же целых четыреста литров!
– Ну, правильно. Как раз по ёмкости баков. У меня «бэха» сухая стоит. А завтра мне на ней весь день немца кошмарить!
Рассвет дотянулся до пачки салфеток и стал вытирать губы.
– Вот тебе спалят «бэху»
– Так и «бэха» сама сгорит, - резонно заметил Урал. – Не на что просить будет.
– Бочку! – сказал зампотыл, про себя признав, что логическими ухищрениями одолеть ротного ему не удалось. – Могу дать только бочку!
Ротный вовремя остановил себя, чтобы безоговорочно согласиться, чем можно было вызвать обоснованные подозрения со стороны тыловика, не менее его прожжённого во всех вопросах тылового обеспечения.
– Не-не, - запротестовал Урал. – Корсар ясно сказал - две бочки. Мне же не просто так, мне для войны!
– Всем для войны, - Рассвет встал из-за стола. – Пошли, посмотрим, что есть в наличии.
Минут через пять, в кромешной тьме, они подошли к сараю одного из домов, в котором Урал увидел пару десятков бочек – здесь, по всей видимости, у Рассвета был «полевой склад ГСМ». Тут же обретался боец из хозяйственного взвода – пожилой мужчина-доброволец, находящийся на долечивании после госпиталя.
– Петрович, выкати одну бочку, нужно будет заправить вторую роту.
– Две бочки, - напомнил Урал.
– Нет, - отрезал Рассвет.
– Тогда ещё две канистры, - Урал умело «разменял» полный отказ на более достижимую цель.
– Ладно, - согласился Рассвет. – И две канистры ему залей.
– Бензина, - подсказал Урал. – На ротную «буханку».
Рассвет усмехнулся изворотливости командира роты и кивнул:
– Ладно, и две канистры бензина. Пойдём, распишешься в получении.
Однако, в документах Урал увидел только те самые четыреста литров дизельного топлива.
– Это что? – спросил он у Рассвета.
– Твои двести литров, - не моргнув глазом ответил зампотыл и добавил: - И ещё двести – за бензин. Заметь – за сорок литров бензина я с тебя расписок не беру.
– Ворюга, - рассмеялся Урал и ни минуты ни медля, поставил подпись – все эти возможные коррупционные разборки были так далеко, а смерть в бою была так близка...
– Зато в батальоне всегда есть неприкосновенный запас топлива, - оправдываясь, заявил Рассвет. – Случись что – всегда есть на «чёрный день». Не как в третьем батальоне, где немцы на днях пункт заправки сожгли им теперь ездить не на чем.
– А мы не поделимся, да? – усмехнулся Урал.
–
– А как же взаимопомощь?
– Этим расточителям я помогать не намерен.
Подъехав на БМП к указанному месту, куда боец перекатил одну бочку, Урал помог бойцам заправить машину и залить бензин в канистры, после чего вместе с Репером убыл на хутор Гнилой.
***
Проскочив по тёмной и пустой трассе десяток километров, машина комбата подкатила к блокпосту на въезде в Знаменку. Так как в районе действовал комендантский час, а время уже близилось к полуночи, проезд был перегорожен. Как только машина остановилась перед препятствием, её осветили несколько фонарей, подошёл боец.
– Пароль три, - громко сказал боец, разглядывая людей, сидящих в машине.
– Семь, - ответил Корсар недостающую цифру до требуемой суммы сегодняшнего пароля, взглянув на часы, чтобы удостовериться, что ещё не случился переход на новый пароль с переходом времени на новые сутки.
– Кто такие? – спросил боец. – Документы!
– Командир батальона семьдесят шестой бригады, позывной Корсар, - ответил комбат, надеясь, что проверка этим и завершится.
– Документы покажите, - предложил боец.
Корсар вынул из кармана пачку документов, какие были с собой – удостоверение личности офицера, пропуск в штаб бригады, боевое распоряжение командира бригады, разрешающее ему передвижение в качестве старшего машины, разрешение на передвижение во время комендантского часа, подписанное командующим армией.
– Какие именно? – уточнил комбат.
– На машину есть документы?
– Есть, - Корсар взял у водителя документы на «Патриот» и показал бойцу: - Всё есть.
– Вы вдвоём в машине?
– Вчетвером, ещё два бойца охраны, - ответил Корсар и как бы невзначай добавил: – Нам в комендатуру.
– Хорошо, - кивнул боец и повернувшись, крикнул в сторону блокпоста: - В комендатуру из семьдесят шестой бригады, пароль и документы в норме!
– Открывай, - раздалось в ответ из темноты.
Фонари потухли. Боец сдвинул в сторону заграждение и «Патриот» змейкой проехал между бетонных блоков, дополнительно перекрывающих дорогу.
Показав водителю, где поставить «Патриот», Корсар, накручивая себя, вошёл в здание, занимаемое комендатурой и военной полицией – дверь почему-то оказалась не запертой. Его встретил дежурный офицер, поспешно выскочивший из комнаты дежурного, будучи явно застигнутым врасплох.
– Мне нужен капитан Муслимов, - сказал Корсар вместо приветствия.