Плейбой

Филлипс Карли

— Уверен, у тебя найдется то, что заставит меня отбросить все мои принципы. — Он не отводил глаз, гипнотизируя ее. Выдерживать этот жаркий взгляд было настоящим мучением.

— Думаешь, это повредит твоей работе?

— Не исключено, что это может быть даже намного хуже. Так что ты предлагаешь в обмен на информацию? — Он придвинулся ближе.

Кендалл почувствовала его дыхание у себя на щеках и загорелась желанием. Однако Рик ничего не пообещал ей. Он не сказал, что готов все открыть ей. Про свою жизнь. Про свое прошлое. Про свой брак.

Рик, без сомнения, прекрасно владел искусством создавать видимость душевной близости и одновременно сохранять дистанцию. Кендалл не удивилась бы, если бы узнала, что действовать по-другому он не умеет. Зачем открываться — чтобы получить под дых?

А она?

Кендалл вздрогнула под его взглядом, сообразив, что он и сейчас сохраняет дистанцию. Вероятно, потому, что так безопаснее и для нее «Тогда зачем сражаться против этого? — подумала она. — Зачем толкать Рика на откровенность?»

Вдруг вновь зафонил микрофон, и, перекрывая общий шум, до Кендалл и Рика донесся женский голос:

— Мне хотелось дождаться, когда уйдет Райна, прежде чем преподнести последний сюрприз Рику на этом вечере.

— Что происходит? — Кендалл развернулась на сто восемьдесят градусов, чтобы все как следует увидеть. У нее за спиной замер Рик.

— Лайза, — пробормотал он. — Вот черт! Я сейчас вернусь.

— Нет, я тоже с тобой. — Ей нужно было все услышать собственными ушами. Сквозь толпу Кендалл двинулась вслед за Риком.

К сожалению, Лайза уже успела начать свою речь:

— Шоу «Все это — твоя жизнь», Рик Чандлер, будет не полным, если не упомянуть о последних годах. Я обратила внимание, что никто не вспомнил про Джиллиан Фрэнк.

В комнате повисла тишина. Рик подошел и протянул руку:

— Отдай микрофон и не ставь себя в неловкое положение.

Лайза опустила микрофон, но не выпустила его из рук.

— Я учительница и привыкла к неловким ситуациям. — Она опять поднесла микрофон к губам и продолжила: — Я просто хотела поздравить Рика и с этой датой.

Кендалл задохнулась.

— Что?! — Она вдруг поняла, почему Рик не сказал ей про свой день рождения раньше. Этот день для него был связан с памятью о боли. От собственной боли у Кендалл тисками сжало сердце.

К Лайзе подскочила Ханна:

— Фу, какое жалкое зрелище!

Кендалл понимала, что теперь события могут развернуться совершенно непредсказуемо. Вероятно, Рик тоже понял это, потому что взглядом нашел Романа И спустя секунду Роман с Шарлоттой уводили продолжавшую что-то возмущенно говорить Ханну.

— Она переночует у нас! — обернувшись, крикнула Шарлотта, и они скрылись за дверью. Ханна все никак не могла успокоиться. Наконец дверь за ними захлопнулась.

Кендалл облегченно вздохнула. Одной проблемой меньше. А другая — вот она. Кендалл повернулась к Лайзе. От внимания Кендалл не укрылось, что многие гости продолжали спокойно есть, пить и глазеть по сторонам, словно они посчитали выходку Лайзы частью представления. Для них это так и было.

Для Кендалл,

однако, это стало неприятным откровением, но она не собиралась уступать Лайзе, когда та снова повернулась к ней:

— Наверное, вы единственный человек в городе, кто не знает, что день рождения Рика совпадает с днем его женитьбы на своей беременной подружке. Это не так важно, потому что она бросила его ради настоящего отца ребенка. Но он так и не сумел справиться с этой травмой. Ни с кем больше у него не было ничего серьезного. Поэтому не рассчитывайте, что вы та единственная, которая сможет все исправить.

Рик вырвал у Лайзы микрофон. В это время до нее добрался шеф полиции Эллис.

— Извини, Рик, — заговорил шеф с набитым ртом. — Я был на кухне, пробовал птифуры Иззи. Потому и задержался. Эта леди из приглашенных?

— Дьявол! Нет, разумеется, — выругался Рик.

— Проникновение на чужую территорию, нарушение общественного порядка… — Эллис стал перечислять одно за другим допущенные Лайзой нарушения. Потом вместе с Риком они вывели ее за дверь.

Тем временем у Кендалл в голове никак не укладывались слова, которые она только что услышала. Годовщина. Беременная. Ребенок. Ей хотелось узнать, что же произошло на самом деле. На нее вдруг обрушили гору информации. А ей хотелось, чтобы Рик все рассказал ей сам.

Кендалл стало нехорошо, когда она попыталась представить, что значит быть брошенным беременной женой для такого человека, как Рик. Для мужчины с жестким кодексом чести. Для мужчины, который добровольно согласился взять в жены беременную подругу. Кендалл потерла занывшие виски. Нет ничего удивительного в том, что он хочет определенности в отношениях. Ничего удивительного в том, что он держится настороже с женщинами. И тем более ничего удивительного, что он в тысячу раз осторожнее в отношениях с Кендалл, потому что она с самого начала предупредила его, что уедет отсюда.

— Все, ребята. Шоу закончилось. — Чейз хлопнул в ладоши, и толпа понимающе загудела. Чейз повернулся к Рику: — Ты, конечно, знаешь, как лучше всего закончить вечеринку.

— Если ты помнишь, я здесь почетный гость. Моя бы воля — никакой бы вечеринки не было. — Он потрогал напрягшуюся вдруг шею.

— А я знаю, почему все так получилось. — Кендалл встала рядом с ними. — Почему ты ничего не сказал о дне рождения… или об этой годовщине?

Чейз прокашлялся.

— Я присутствую при перепалке двух влюбленных?

— Не твое дело, — одновременно огрызнулись Кендалл и Рик.

Чейз захохотал:

— Вы прямо как старая супружеская пара. Я помню, что мать с отцом нередко говорили в унисон.

— Пойдем отсюда. — Рик схватил Кендалл за руку.

— Пойду, если пообещаешь рассказать мне все, — шепнула она ему на ухо.

— Расскажу, если только ты будешь слушать, — пообещал Рик.

А Кендалл уже начала сомневаться. Не будет ли ей тяжело слушать рассказ Рика о прошлом после всего, что она узнала сегодня о нем?