Плоды проклятого древа

Demonheart

Казалось бы, стойка для пробирок — простейшая вещь. Но, черт побери, насколько же она упрощает жизнь! У меня было таких было три, и я составил их рядом, подписав каждую. «Пыльца», «амброзия» и «панацея». Не та, которая кейп, а которая из мифа. Соответственно, ускоритель регенерации, идеально сбалансированная пища и усиленная формула инсулина, чтобы сократить инъекции до одной в сутки. Может, не самые меткие названия, но я выдумал их на ходу, просто чтобы самому различать, где какие пробирки будут стоять.

Минуточку…

У меня возникло ощущение, что я забыл о чем-то очень важном. Что-то связанное с названиями… черт, точно! Как я мог забыть? Кейпу прилично не только носить скрывающий лицо костюм, но и иметь псевдоним.

Я включил компьютер и запустил

браузер. Строгих правил на счет имен не было и быть не могло, но кейпы предпочитали соблюдать уникальность, чтобы не возникало путаницы, и чтобы оставаться единственными и неповторимыми. Также считалось хорошим тоном, чтобы имя кейпа как-то указывало на его способности, хотя это соблюдалось отнюдь не всегда.

Через полчаса поисков я был готов сдаться.

В целом я склонялся к псевдониму, который был бы связан с химией или алхимией. Даже подобрал несколько вариантов, попробовал примерить их к себе, и ни один мне не понравился, не чувствовался своим. Одни звучали слишком банально или неудобопроизносимо. Другие, такие как Алхимик и Магистр, оказались заняты. Третьи звучали настолько жутко, что я выписал бы на парня с таким именем путевку в Клетку, просто услышав его.

«Может, отложить это на потом? — с унынием подумал я. — У меня и без того работа стоит».

Но все же клацнул по ссылке на статью о философском камне. Зачем спрашивается? Имя «Философский камень» я тоже успел забраковать по причине чрезмерной длины. Так, что там за подраздел в содержании? «Синонимы»?

Эликсир жизни.

Пятый элемент.

Красная тинктура.

Магистерий.

Сердце забилось чаще. Я забил это слово в поиск по Парапедии, по Parahumans Online. Ни одного совпадения.

Мой рот изогнулся в довольной улыбке. Улыбаться мне было непривычно, даже не помню, когда я последний раз это делал. Но сейчас был идеальный повод для веселья.

Шутка ли, я только что нашел себя.

1.4

Следующие несколько дней пролетели для меня в рабочем угаре.

Сразу после подъема и зарядки я первым делом проверял состояние заготовок, помещенных в ванночки с электролитом. При необходимости я корректировал состав, или же добавлял правки в литографические схемы. Можно было бы сделать все проще, но мне хотелось придать им универсальность. Хотя человеческое мышление и чувства — крайне сложная штука, в которой моя сила не позволяла достаточно четко разобраться, но ее оказывалось достаточно, чтобы вникнуть в механизмы возникновения основных реакций. Боль, страх, удовольствие, сексуальное желание, гнев… любая из перечисленных эмоций кодируется определенным набором нейромедиаторов и гормонов. Синтезируй их — и заставишь человека чувствовать то, что тебе нужно. Еще проще с органами чувств. У меня вряд ли получилось бы создать сколько-нибудь внятную иллюзию, но вот нарушить работу так, чтобы ослепить и оглушить — это запросто.

Как я постепенно начал понимать, моей специализацией являлась не химия, а что-то более обширное. Для меня оказалось возможным не только самостоятельно создавать нужные вещества, но и мастерить устройства, позволяющие обрабатывать материалы способами, о которых я даже не подозревал. Например, рядом с ванночками с заготовками стояла длинная форма, сделанная из листа нержавеющей стали, в которой пучок алюминиевой проволоки медленно, но верно превращался в зеленоватый клинок.

На что-то большее времени не хватало. Я занимался утренним туалетом, принимал дозу инсулина — теперь уже единственную за день — и бежал в школу, на ходу заглатывая завтрак. Надо сказать, здесь мне моя сила подложила подлянку. Когда я синтезировал порошок, в котором содержались все вещества, требующиеся телу и мозгу для работы, подобранные в оптимальной форме и сочетаниях, а потом спрессовал его в батончик (чтобы можно было кусать и жевать), то полностью сосредоточился на эффективности состава. И начисто забыл про вкус.

В общем, если свою старую диету я соблюдал без особого энтузиазма, то нынешнюю — с отвращением и через силу. Гордость

не позволяла мне признать эксперимент провалившимся, а использовать вкусовые добавки означало разрушить идеальную нутриентную синергию. Тем не менее, я практически исключил из своего рациона «обычную» пищу, дав себе зарок хотя бы месяц прожить только на «амброзии». Просто чтобы разработка не была напрасной.

Часы в школе тянулись неимоверно медленно. Раньше мне нравилось здесь находиться, просто потому, что в это время я был избавлен от общества родителей. Даже различные дополнительные занятия меня не особенно тяготили. Теперь же каждый час, потраченный на уроки, был часом, который я не потратил на свои проекты. Даже с учетом брошенных курсов, каждый день я проводил в школе около шести часов — прорва времени, за которое можно было бы значительно продвинуться в работе над костюмом. Скрепя сердце, я также продолжил ходить в секцию спортивной гимнастики. Мне все еще требовались регулярные нагрузки для регулировки метаболизма, а приобретенные на снарядах навыки оказались неожиданно полезными в ходе ночной вылазки.

Первая мысль, которая бы возникла у кого угодно — а может нафиг ее, школу эту? Я успел об этом подумать, и очень быстро выдумал себе кучу оправданий, чтобы не нарушать сложившийся порядок вещей. Я находился в шатком положении, не одинокий волк и не вольная птица, а просто бродяга, не примкнувший ни к одной организации, не имеющий достаточного жизненного опыта и устремлений, чтобы создать собственную, и не настолько пассивный, чтобы не нуждаться в обществе других кейпов. Школа в этом плане оставалась страховкой и опорой. Ниточкой, что связывала меня с прежней жизнью — достаточно определенной и понятной, при всей ее неприглядности.

Впереди была неизвестность.

У меня, по сути дела, было два пути. Во-первых, я мог пойти в офис СКП, и раскрыть себя. Сделать это можно было в любой момент, хоть сразу после школы. Это бы означало влиться в структуру Протектората, точнее в его подразделение для несовершеннолетних, в Стражи. Не сказал бы, что идея плохая… просто занимались Стражи, на мой взгляд, сущей ерундой. Кто-то скажет, что патрулирование улиц — дело достаточно ответственное, но они крутились в основном в центре, где шанс столкнуться даже с мелкими хулиганами был исчезающее мал. Еще они ходили по школам, встречались с младшеклассниками, и пытались втолковать им, что такое хорошо и что такое плохо, у них часто брали интервью, приглашали на радиопередачи и ток-шоу… работа на публику, короче. Зато легально и безопасно, а пример Дракона и некоторых других наглядно показывал, какую ценность может представлять технарь, способный делать что-то не только для себя — а я не сомневался в своих способностях создать какую-нибудь промышленную установку, хотя и отнюдь не горел желанием оказаться навечно к ней привязанным в качестве техподдержки. На этой неделе я даже специально пару часов шатался по улицам, пока не встретил Висту и Рыцаря. Мне хотелось спросить у них, как они попали на службу, и не жалеют ли о выборе, но без маски не решился с ними заговорить.

Другим вариантом было искать встречи с членами группировки Империя-88. Не то, чтобы я считал себя расистом… но всю свою жизнь я провел в окружении достаточно респектабельных людей, обеспеченных и образованных — то есть белых. Христианская школа «Безупречность», куда я ходил, расового ценза, конечно, не имела, но в моем классе не было ни одного черного, латиноса или азиата. Расистские шутки мне нравились, сам бы шутил, если бы умел. Да и родители мои даже в лучшие времена, когда они были совсем другими людьми, брезгливо морщили носы, если речь заходила о беженцах из Кореи и Японии, чьи страны были практически уничтожены одним из Губителей, Левиафаном. В общем, если бы мне и пришлось себя пересиливать, продлилось бы это недолго. Тем более что на сладкое мне доставалось почти полное отсутствие ограничений, которыми, как я слышал, были по рукам и ногам скованы кейпы Протектората. Проблема в том, что Империя-88 была, как ни крути, мафиозной организацией, а значит, вход туда был, а вот выход только вперед ногами.