Плохая девочка. 2 в 1
Шрифт:
Рано или поздно она сдастся. Мы не сможем друг без друга. Мы слишком любим друг друга.
– Тебе пора. – Говорит она.
Моя мать оборачивается, чтобы бросить на нее вопросительный взгляд, уточняющий: «Ты действительно его вот так прогонишь?» Но для Марианы это не короткий бунт, после которого неминуемо наступает примирение. Для нее это решение, которое определит всю ее будущую жизнь, и она хочет принять его осознанно, трезво – без страсти, охватывающей нас, едва мы остаемся наедине, и опьяняющей разум.
– Увидимся завтра. – Выдавливаю я сквозь тугой
Надеваю обувь и ухожу.
Холодный ветер отвешивает мне пощечины, пока я бреду по улицам родного города, где знаю каждую мелочь, и каждая мелочь вызывает у меня тошноту. Я больше не тот Кай, которого знали местные жители, я – незнакомец, удивительно похожий на него внешне.
Мариана
– Алло.
Я ухожу на кухню, чтобы не разбудить Риту. Она уснула на диване, свернувшись калачиком и накрывшись шалью Хелены. Наши с ней бесконечные разговоры обо всем на свете и дневные хлопоты ее утомили.
– Я уже готовился выезжать в Сампо. – Совершенно серьезно говорит Виктор.
– Прости, что обещала и не позвонила. Бабуля Хелена умерла, мы решали вопросы, завтра состоятся похороны.
– Мне очень жаль, Мариана. – Его голос звучит глухо. – Соболезную.
– Спасибо.
– Ты теперь не скоро выберешься оттуда?
– Планирую уехать завтра, после обеда, сразу после погребения или поминок.
– Кай тебя повезет?
Я сглатываю, прочищаю горло.
– Нет, я на автобусе или поезде, еще не решила.
– Я за тобой приеду. – Произносит он решительно.
– Не нужно. – Пытаюсь отказаться я.
– Если рано утром выеду, как раз к нужному времени приеду. Не переживай, мне совсем не сложно. Ехать на душном, старом автобусе – такая морока, ты просто не представляешь, во что ввязываешься.
– Вить. – Обрываю его я. – Тебе не стоит приезжать.
– Что… случилось?
Напряжение на линии ощущается даже на расстоянии.
– Не знаю, как говорить о таком.
– Я же твой друг. Говори.
– Мне так стыдно…
– Ты опять сошлась с ним? В этом дело? – Ему как будто трудно даются эти слова.
– Нет. Я… Вить, прости. Это все так неприятно. Мы… Мы переспали с Каем. Смерть бабушки, переживания: так вышло. Оказались у него, и все случилось. А утром пришла Эмилия, застала нас и устроила скандал.
Серебров молчит, но не прерывает вызов. Я не хочу оправдываться, но и врать ему не буду.
– Знаю, что ты обо мне думаешь. Но это Кай, и у меня не было сил ему сопротивляться.
– Я понимаю. – Холодно произносит Серебров.
– Больше не считаешь меня девушкой своей мечты? – Пытаюсь шутить я.
– Мариана, я… – Он вздыхает.
Слышно, как Витя дышит.
– Поэтому не приезжай. – Тихо говорю я. – Пойму, если не захочешь больше общаться. Я и сама себе противна.
Слезы пробираются на мои глаза, горло перехватывает спазмом.
– Я приеду. – Сухо отвечает Витя. – Завтра после обеда.
– Вить, я… – всхлипываю.
– Не плачь.
Возможно, когда-нибудь я смогу построить здоровые отношения.
Кай
Я встаю со скамейки, когда к больнице подъезжает такси. Пришлось отыскать номер Кристины – лучшей подружки Эмилии и созвониться, чтобы все разузнать.
– Постой. – Я отрезаю путь к входу в приемное отделение, когда Эмилия выходит из такси и спешит к зданию.
– Ты здесь откуда? – Шарахается она, увидев меня.
– Не думал, что ты, правда, решишься. – Честно признаюсь я. – Поговорим?
– О чем? – Эмилия бросает взволнованный взгляд на медучреждение.
– Давай, присядем. – Беру ее за руку, подвожу к скамейке, усаживаю, и сам опускаюсь рядом.
– Зачем ты здесь? – Она обхватывает себя руками в инстинктивном беззащитном жесте.
Вообще, Эмилия действительно совсем другая сегодня. Без косметики, без укладки, с убранными в низкий хвост волосами. Она выглядит нездоровой и бледной, ее взгляд потух.
– Я не хочу, чтобы ты делала аборт мне назло. – Решаю быть с ней искренним. – Или потому, что моя мать так сказала. Хочу повторить свои слова про то, что не брошу тебя – буду помогать ребенку. Хочу, чтобы ты приняла взвешенное решение, за которое потом себя не казнила. – Беру ее ладонь в свою. – Я никогда не был тебе хорошей парой, Эмилия. И уже не буду. Но постараться быть хорошим отцом я могу.
– Он не твой. – Выпаливает вдруг она и отдергивает руку. – Можешь выдохнуть, этот ребенок – не твой.
Я изучаю ее лицо целую вечность. Эмилия отводит глаза, из которых бегут слезы, и нервно теребит в руках ремень сумки.
– Что ты сказала? – Переспрашиваю я, наконец.
– Я соврала тебе. – Ее голос дрожит, взгляд бегает. – Думала, это мой шанс вернуть тебя. Мне было так страшно, и я сама не знаю, как так вышло. Идея пришла сама собой. – Всплеснув руками, Эмилия уставляется вдаль. – Мы с тобой предохранялись, и я переживала, что ты не купишься, но ты сразу поверил. А потом уже… потом успокоилась. Какая разница? Ты бы растил его как своего, мы снова были бы вместе. А теперь какой смысл? С ребенком или без, ты не хочешь меня, ты хочешь ее.
– Чей он? – Потрясенно интересуюсь я.
– Какая разница. – Она дергает плечом, затем смотрит на меня виновато и с укором одновременно. – Я никогда тебе не изменяла, пока мы были вместе!
– Так чей же? Просто интересно.
– Мы с Илоном случайно столкнулись в клубе – сразу после того, как ты уехал. Он рассказал мне про девицу, которую ты трахал у него на вечеринке, и меня накрыло. Это было всего раз – я просто хотела тебе отомстить! – Эмилия быстро смахивает слезы с лица. – Мне даже не понравилось. – Она трясет головой, глядя в небо. – Ты ведь знаешь, Илону будет плевать, что я от него залетела. Да и мне самой зачем теперь этот ребенок? Я всю ночь думала и решила, что действительно лучше избавлюсь от него, пока не поздно. Папа поддержал, дал мне денег.