Плохая хорошая девочка
Шрифт:
В общем… Он стоял на коленях — я бы даже сказала, на четвереньках! — и, кажется, что-то ел.
— Эй, вы! Послушайте! — окликнула я этого лентяя. — Вас только за смертью посылать!
Проводник оглянулся.
В его глазах был испуг, а на губах… Ужас какой-то! Его рот был измазан кровью.
Когда он схватил пустое ведро и убежал к реке, я подошла к тому месту, где он трапезничал. На траве лежала
Надо быть ловким, как… не знаю даже, как кто, чтобы догнать и задушить этого проворного дикого зверька.
Я перестала отпускать от себя Диди. Кажется, это происшествие объясняет, почему Диди так боится этого человека.
Конечно, я сразу же рассказала о том, что видела — об этой странной трапезе! — Оскару.
Неудивительно, что это меня просто потрясло.
— Только не беспокойтесь, деточка, — попробовал успокоить меня Звездинский.
— Не беспокоиться? Вы предлагаете мне не беспокоиться?! — возмутилась я.
— Элла, дорогая, я не то имел в виду… — стал оправдываться Оскар. — Беспокоиться, конечно, надо! Я хотел сказать: не волнуйтесь вы так! Я непременно поговорю с этим малым… Сейчас же! Конечно, я поговорю с ним.
— Вот спасибо…
— Но я думаю, что скорее всего есть какое-то простое и совсем не ужасное объяснение этой странной сцены.
— Какое объяснение? — пролепетала я. — Недостаток гемоглобина, как у вампиров? Какое тут может быть «простое и совсем не ужасное» объяснение?
— Ну например… Возможно, наш проводник просто хотел над вами пошутить.
— Ой, не надо таких примеров, Оскар. Они не выдерживают никакой критики!
— Но я правда не думаю, что все так на самом деле страшно. — И Оскар попробовал беспечно улыбнуться.
Но глаза моего собеседника говорили совсем о другом.
В них был страх.
А мне теперь понятно, что случилось с бедной козочкой…
День тридцать пятый
Он исчез…
Наш проводник исчез. Пропал? Убежал? Может, его самого съели?
Неизвестно…
Короче говоря, Оскару Звездинскому не удалось поговорить со своим проводником — или кто он там на самом деле? Кто бы он ни был, этот человек исчез.
Человек?!
День тридцать шестой
Разыскивая проводника,
Зачем мы его ищем?
Объяснение Оскара выглядит так: с парнем, возможно, просто что-то случилось! Возможно, он нуждается в нашей помощи, и его надо найти.
Мой мотив: его надо найти, потому что нам необходимо понять, что все-таки происходит!
Нинель тоже считает, что лучше странного проводника найти. Поскольку, когда он «на глазах» — как она выразилась, — нам безопаснее.
Долина наша небольшая — километров двенадцать в длину. Но мы так еще и не исследовали ее досконально.
Однако на сей раз мы зашли в наших поисках довольно далеко. И так уж получилось, что Нинель с Оскаром остались где-то позади, а мы с Диди здорово оторвались — ушли далеко вперед. Самым первым был, конечно, Диди. Вечно он несется впереди, наш отважный разведчик…
И вдруг Диди залаял и остановился. Он лаял, осторожно пятясь задом.
— Ну что там еще? Кого ты опять испугался?
Я подошла…
В траве лежало нечто мохнатое, похожее на свернутую козью шкуру.
Я наклонилась поближе и отпрянула — сверток зашевелился.
А звуки, доносившиеся из свертка, вне всякого сомнения, напоминали детский, точнее, младенческий плач. Я осторожно отвернула край…
Надрываясь от плача и дрыгая ногами, в свертке лежало нечто. Точнее, некто. Я в ужасе отшатнулась. Потом, когда первый шок прошел, я все-таки пересилила себя и наклонилась над свертком снова.
Безусловно, это детеныш. Но неужели это был человеческий детеныш? Чей бы ни был! Я подхватила Диди на руки и бросилась прочь.
Отбежав метров сто, я остановилась.
А что, если за ним никто не придет?
Тогда плачущая крошка может погибнуть от голода. Конечно, выглядит он не очень… Но в том, что это существо безобидное и беззащитное, нет никаких сомнений. И его могут заклевать хищные птицы, утащить лесные крысы.
Осторожно пробираясь среди колючего кустарника, я вернулась на то место, где Диди обнаружил сверток. Но в углублении между камнями было пусто.
В это время подошли Звездинские.
Им понадобилось немало времени, чтобы успокоить меня.
Теперь мне кажется, что я понемногу схожу с ума.
— Что это было, Нинель? — непрерывно повторяю я один и тот же вопрос.