Плохие парни (сборник)
Шрифт:
– Такаюки! Такаюки! – повторил он, затем повернулся к Тоцци. – Это Такаюки, – произнес он на ломаном английском, показывая на нижнюю койку. – Он говорить.
Потом парнишка присел рядом с койкой и забормотал еще настойчивее, а Такаюки, лежавший на койке, отвечал односложными репликами. Наконец Такаюки вышел из тени и встал в проходе, глядя на Тоцци. Он тоже был еще совсем мальчишкой, и ужасный кровоподтек расползся у него на пол-лица, как безобразная родинка. При таком тусклом свете было трудно определить,
– Мы не пойдем на работу, – заявил он Тоцци с прекрасным английским произношением.
– Что?
– Мы больше не будем работать по ночам. Этого нет в соглашении. Мы отказываемся.
Тоцци сжал пистолет в руке и вдруг понял, что бедные дети, наверное, подумали, что он один из головорезов Д'Урсо и пришел затем, чтобы вытащить их обратно на фабрику. Тоцци еще раз всмотрелся в синяк на лице Такаюки, и ему стало жалко парня. Тот храбрился, но голос у него был такой усталый и отрешенный. Он говорил как бы по обязанности, не думая, не веря, что из этого может выйти что-то хорошее.
Тоцци опустил револьвер.
– Я пришел не от Д'Урсо. Я работаю в ФБР.
Никакой реакции.
– Я агент Федерального бюро расследований... полицейский. Ты понимаешь меня? Я собираюсь вытащить вас отсюда. – Тоцци улыбнулся, ободряюще закивал.
Такаюки покачал головой. Он казался еще более удрученным.
– Спасибо, что пришли, но теперь, пожалуйста, уходите. И пожалуйста, закройте за собой дверь. Спасибо.
– Что?
– Вы не понимаете. Если замок окажется сорванным, они подумают, что мы пытались убежать. Последствия будут ужасными.
– Кто «они»? Д'Урсо?
– Да, Д'Урсо, – произнес он нерешительно. – Впрочем, карательные функции обычно осуществляют люди Нагаи.
– Нагаи?
– Да, Нагаи. Чьи же еще? Порядок поддерживают Фугукай. Это они привезли нас сюда. Должно быть, вы это знаете... – Глаза Такаюки расширились, голос пресекся.
Тоцци сопоставлял имена. Д'Урсо, его жена и ее брат тогда, на веранде, упоминали и о Нагаи, и о Фугукай. Называли они и еще какое-то имя. А, черт, какое же?
– А знаешь ли ты человека по имени... Масиро?
В трейлере внезапно воцарилась мертвая тишина. Только вентилятор под потолком гудел и всхлипывал, как живой.
– Расскажите мне все, – сказал наконец Тоцци. – Я ведь могу вам помочь.
Такаюки подошел к своей койке, поднял тощий матрас и вытащил Оттуда истрепанную газету. Это был номер «Пост» недельной давности. Тоцци узнал заголовок: «Жук смерти найден в порту».
Такаюки протянул газету Тоцци.
– Мы воруем газеты у водителей грузовиков, чтобы знать, что творится в мире. Знаете, кто эти двое, которых убили? Мой двоюродный брат и его невеста. Они пытались бежать, но Масиро нашел их. И такая им была назначена
– Ты точно это знаешь? Ты уверен, что Масиро убил их?
– Да, уверен. Масиро всегда сам исполняет приговор. – Такаюки повернулся к свету и провел указательным пальцем по синяку на щеке. Синяк выглядел еще хуже, чем сначала показалось Тоцци. – Это тоже работа самурая-якудза, – сказал Такаюки с горечью. – Причинять страдания и смерть – смысл его жизни.
Тоцци поглядел в испуганные лица ребят.
– Вчера сюда, на фабрику, приходил мой друг. Пожилой человек, седой, примерно моего роста...
Такаюки быстро кивнул.
– Да, это тоже сделал Масиро. Ваш друг еще жив?
Тоцци остолбенел от такого вопроса. Почему он заранее решил, что Гиббонс умер? Этот Масиро что, такой крутой?
– Да, жив. Он в больнице, но скоро поправится.
– Это хорошо. Я рад. Извините, что не смог сделать большего для вашего друга, но препятствовать намерениям Масиро часто означает смерть. Он собирался сломать шею вашему другу, но я швырнул в него тушкой курицы. Надеюсь, это помешало ему сконцентрироваться.
– Сконцентрироваться?
– Это каратэ. Одно из смертельных искусств Масиро. Он собирался голой рукой сломать шею вашему другу.
Тоцци закрыл глаза. В голове у него стучало. Хотелось кого-нибудь ударить, разбить что-нибудь. Попадись только ему на прицел толстозадый Масиро в своей дурацкой клетчатой куртке.
– Объясни-ка мне одну вещь, – спросил Тоцци, стараясь дышать ровно. – Как вы все до этого дошли? Вас что, похитили? Как вы сюда попали?
– В багажниках «тойоты-короллы». Там было очень тесно.
– Вы хотите сказать, что вас провозят в страну в багажниках новых автомобилей?
Такаюки кивнул.
– На грузовых судах из Японии. Мы залезаем в багажники в ночь перед погрузкой. И прячемся до тех пор, пока корабль не выйдет в открытое море. На подходе к Америке нам приходится вновь залезать в багажники. Зачастую по несколько суток мы лежим в одной и той же позе, в темноте, дышим через трубку. Это вроде – как это по-английски? – клаустрофобии. Когда я приехал, разгрузка проходила медленнее обычного. Мне не хватило еды и питья. И я двое суток не ел и не пил.
– Но как же, черт побери, они могут делать такое с вами! Это... это невероятно!
Такаюки пожал плечами.
– Там было плохо. Но жить здесь, под давлением Масиро и Фугукай, еще хуже.
– Но как... как же они добрались до вас? Вас всех похитили?
– Нет, нас не похитили. Мы согласились приехать.
– Вы согласились?
– Да, разумеется. Мы все подписали контракты с Фугукай.
Такаюки повернулся к товарищам и сказал им что-то по-японски. Те порылись в своих пожитках, вытащили сложенные листки бумаги и показали Тоцци. Их контракты.