Плохие привычки
Шрифт:
Никогда в жизни не пользовался своим умением вор, наркоман и просто несчастный человек Аркаша-Уж. Не было нужды, да и особой кровожадностью парень не отличался. Однако на девятый день «сухой» ломки, когда боль и ужасы пошли на убыль, Аркаша вспомнил о своем умении. А мысль покончить жизнь самоубийством сменилась другими идеями — убить Свина или базарного торговца наркотой Крыса или хотя бы задушить прыщавого студента Гоню, у которого ему тоже случалось покупать смертельный кайф.
После, к счастью, несостоявшегося соучастия в убийстве меня зацепил очередной катарсис,
Я вернулся домой и выгреб половину своего гардероба, распихав не прошедшие осмотра шмотки по черным пакетам для мусора. Я мысленно приговаривал и резал некоторые свои привычки и пристрастия с мазохистским удовольствием, а они, словно вековые дубы, визжали и скрипели наеденными стволами, рушились шумными развесистыми кронами, оставляя паразитов, в них скрывавшихся, без крова и пропитания. Я даже пеньков не оставлял и планировал позднее заняться мощной корневой системой, если она сама не осознает, что настало время обратиться в прах.
Под фатальные репрессии, письменно оформленные неровным почерком на обратной стороне настенного календаря, попали: телевидение, компьютерные игры, почти все плюшки, рваный распорядок дня и так далее. К вселению готовились — жестко закрепленный отведенным временем отбой, подъем и трехразовое здоровое питание, систематические занятия спортом, чтение мудрых книг и кое-что еще. То есть все, о чем я так долго мечтал и что собирался сделать, но, наверное, стеснялся. Или боялся, что, как только мечта станет реальностью, мне не о чем больше будет мечтать.
Грандиозность затеянного откуда-то черпала сильнейшую энергетику, и умирающие привычки шептали моему уму что-то о враждебных происках и финансировании сомнительного происхождения. Но душа, воспарившая над бесконечными играми ума, размяв придавленные автократическим интеллектом мышцы, исполняла настолько красивый танец, что сомнений в правильности моих действий быть не могло.
Я двигался в нужном направлении. Я шел к свету из подземелья собственных ограничений и заблуждений. Пока не видел цели, но чувствовал ее манящий запах. Убаюканный этим ароматом, я прямо в одежде уснул на диване, заблудившись пальцами в мурчащей пушистости Джина.
ГЛАВА 56
Дим-мак
— Возмездие все же есть, — глухо сказал он. — Есть.
За каждую каплю крови, за каждую слезу.
Не теперь, так завтра. Не самому, так потомкам.
Их суд или суд совести — возмездие есть.
Оно не спит. И записывает в Книгу Судеб, и обрушивается на голову преступников или их детей опустошением, бедой, войной.
И никому не убежать.
И я уверен, и это дает мне силу жить.
На
Но Свин, которому Коготь пока не подыскал нового адвоката, давать показания отказался, вел себя спокойно, очень просился в камеру — сказывалось нездоровое похмелье. Месть следователя, не нашедшая своего применения, требовала выхода, и он нашелся: Свина поместили в камеру к наркоману Аркаше.
Придя в камеру, не обращая внимания на лежащего спиной ко входу соседа и наплевав на треволнения последних часов, общую гнетущую атмосферу, специфические запахи и заметную сырость, Борис Михайлович почти сразу же заснул.
Очнулся он где-то через час и понял, что тщательно связан порванной на полоски тельняшкой сокамерника. Серия ударов — несильных, похожих на простые тычки — рассыпалась по всему телу и голове Свина, он недоумевал, но даже не успел открыть рот, как все закончилось.
— Это Дим-мак, отсроченная смерть. Через 28 дней ты умрешь. И умрешь так, как я хотел — зная о том, что ты умираешь. И ничего не сможешь сделать.
Свин криво усмехнулся, узнав наркомана:
— «Убить Свина» и «Убить Свина — 2». Скоро в прокате! Ты все мозги проторчал, Уж. Бред какой-то. Я не поддаюсь гипнозу!
— Ты умрешь независимо от того, веришь в это или нет.
— Конечно, умру — все умирают, — Свин веселился.
— Ты умрешь через двадцать восемь дней. Через 5 минут у тебя пойдет носом кровь, и ее будет очень сложно остановить. Через двое суток у тебя отнимется вся правая половина тела. А через 28 дней ты сдохнешь. Я всегда считал, что не испытывающий вины не получает должного возмездия. Существо, которое сворачивает шею себе подобному и при этом с интересом думает, что же станет сегодня есть на ужин, никогда не будет испытывать вины. Потому что в своих неприятностях винит всех и каждого, кроме себя. Теперь ты знаешь, что ты умрешь только лишь благодаря тому, что ты — дерьмо…
Аркаша еще долго нес какую-то чушь, посвященную идее возмездия и божьей каре. Свин жил по другую сторону религиозности и относился к торговле смертью, как к обычному бизнесу, ему было забавно слышать подобный бред. Он усмехался, распутываясь из полосатых тряпок, но твердо осознавал, что оставаться с таким придурком в одной камере, несмотря на его внешнюю худобу и хилость, было опасно. Когда он избавился от пут и постучал в дверь камеры, бурча про «психов ненормальных и наркопетов с выжженными мозгами», из его носа хлынула кровь…
Суббота обещала быть странной. Разбудила меня хозяйка, Евдокия Петровна. С неожиданной просьбой освободить квартиру в кратчайшие сроки. Хозяйка была хорошей женщиной, и я представляю, как тяжело ей было сообщать подобное. Конечно же, она меня не выгоняла на улицу, а очень виновато-трагичным, почти траурным голосом сообщила о том, что неожиданно вышла замуж ее племянница, и они категорически не сошлись характерами со свекровью, у которой молодые прожили неполную неделю.