Плохо быть богатой
Шрифт:
Руби возвела руки к небу в нарочитом ужасе.
– Цветы, цветы, а тут еще и вы с цветами, – пробормотала она осуждающе. – Вы не задумывались, случаем, какой от них стоит дух по всему дому?
– Как на Ривьере? – предположил Р.Л., пробираясь сквозь цветочные композиций, блокирующие подступы к двери.
– Я бы сказала, как в похоронном бюро, – буркнула Руби, сурово погрозив ему указательным пальцем.
– Я получила приказ не пускать вас на порог. Несмотря на бесконечное ворчание и недовольство, Руби обожала его, и Р.Л. отлично понимал это. Пожалуй, в этом доме Руби – его самый мощный союзник,
– Ну? – вопросительно взглянул на нее Р.Л.
– Что „ну"?
– Разве же это не романтично? – Он обвел рукой сваленные повсюду цветы. – Признайся, разве нет?
– Вы что, серьезно? По-вашему, это романтично? – донесся откуда-то сверху удивленно-насмешливый голос Аллилуйи.
Слова эти раздались так внезапно и прозвучали так близко и громко, что Р.Л. вздрогнул от неожиданности. Слегка откинув голову, он изумленно взглянул вверх и едва не поперхнулся. Лицо девочки приходилось прямо над его головой. Зацепившись ступнями за поручни лестницы второго этажа, она свисала оттуда вниз головой, подобно летучей мыши.
– Аллилуйя Купер, сию же секунду слезь с перил! – завопила Руби, гневно сведя к переносице брови. – Если твоя мать застанет тебя за этим занятием, трепки тебе по заду метлой не избежать!
– Ну, Руби! – укоризненно-беспечно отозвалась девочка. – Ты же знаешь, ма меня даже пальцем не тронет!
– Спорим, что тронет!
Аллилуйя с интересом присматривалась к Р.Л.
– Похоже, у вас здорово рыльце в пушку, раз вы решились приволочь сюда весь ботанический сад. – Она ослепительно улыбнулась ему. – Ну и что вы натворили? Дали левака и вас застукали?
– Немедленно спустись вниз! – еще раз попыталась вмешаться в разговор Руби.
– Ты хочешь сказать, поднимись, правда? – Немедленно!..
Со вздохом закатив глаза, Аллилуйя проделала для начала парочку акробатических трюков, от которых замирало сердце, после чего, независимо задрав голову, удалилась с поля сражения.
Руби укоризненно покачала головой.
– Эта девчонка сведет меня в могилу!
– Руби, – перебил ее Р.Л., – Эдвина уже видела эти цветы?
– Нет, но что-то мне подсказывает, что вы даром спустили кучу денег. – Руби снова водрузила руки на бедра, выпятила вперед впечатляющих размеров грудь и подозрительно прищурилась, – Аллилуйя попала в самую точку, а? Похоже, вы и вправду натворили такое, чего лучше бы не делать. Вот к чему тут все эти цветочки. Замаливать грехи?
Р.Л. промолчал.
– Мне необходимо поговорить с Эдвиной, Руби, – сказал он наконец серьезно. – Это очень важно.
Женщина глубоко вздохнула.
– Боюсь, тут я ничем помочь не смогу, дорогуша, – покачала головой она. – Уже несколько часов носу не кажет из кабинета. Просто ума не приложу, что в нее вселилось? Ничего не говорит, не объясняет. Аллилуйя считает, что это все связано с разработкой фасонов одежды.
– С моделированием? – Он радостно вскинулся. Слова Руби прозвучали в его ушах музыкой. – Ты сказала, с моделированием? – Он взволнованно ухватил
– Да что с вами со всеми случилось? – С нарочитым негодованием женщина скинула с себя его руки, сделав вид, что отряхивает рукава платья.
– Руби, это очень важно! Она занялась моделированием?
– Да мне-то откуда знать! – снова фыркнула женщина. – Со мной разве делятся? Закроется там на замок, словно в сокровищнице форта Нокс.
– Где ее кабинет?
– Наверху, вторая дверь налево.
Не дав Руби опомниться, Р.Л. подхватил ее на руки, несколько раз покружил по холлу и запечатлел на щеке жаркий и радостный поцелуй, прежде чем опустить ее на место. Затем, браво развернувшись на каблуках, кинулся наверх по винтовой лестнице, перескакивая по три ступеньки за раз.
– Она не впустит вас! – донесся снизу голос Руби.
Но Р.Л. словно не слышал предупреждения. Эдс занялась моделированием! Ни о чем другом он думать не мог.
Поднявшись наверх, он радостно забарабанил в дверь кабинета. Из-за закрытой двери тихо донесся голос Эдвины, отстраненный и глуховатый:
– Ал, солнце мое, сколько раз тебе повторять? Пожалуйста, будь так добра, оставь в покое свою бедную, в конец замороченную мать!
Усмехнувшись, Р.Л. постучал снова.
Через секунду дверь чуть-чуть приоткрылась, явив миру настороженный глаз, подозрительно поглядывавший в щель. Раздражение тут же уступило место ярости.
– Ты? – Голос Эдвины прозвучал негромко, однако ей удалось вложить в это коротенькое слово все бушевавшие в ней страсти. – Убирайся. – Она попыталась закрыть перед ним дверь.
С быстротой молнии Р.Л. удалось поставить ногу в дверной проем.
– Эдс, – проговорил он быстро, – нам необходимо поговорить!
– Нам больше не о чем разговаривать! – яростно остановила его Эдвина. – Что касается меня, то ты больше не существуешь. А теперь, пожалуйста, убирайся вон!
– Послушай, Эдс, – заметил он рассудительно, – после всего, что нас связывает… Все эти месяцы… Неужели ты не понимаешь, что мы хотя бы должны объясниться? Я больше не хочу рисковать тем, что было. А ты?
– Будь ты проклят! – Голос ее внезапно дрогнул, а глаз, полускрытый дверью, стал предательски наливаться слезами. – Ты всегда знал, где у кого больное место, чтобы надавить на него! Разве не так?
Ему страшно хотелось сейчас дотянуться до нее, вытащить из-за этой двери, схватить в охапку, защитить, спрятать от всех невзгод и бед мира. Но разве не он первая и главная причина ее печали? Какая насмешка судьбы – рыцарь в сверкающих доспехах, призванный спасти красавицу от дракона, сам оказался драконом!
– Я прошу тебя всего лишь о нескольких минутах беседы, – продолжал умолять он.
Воинственно-влажный глаз сделался ледяным.
– А мы чем заняты? – Слова ее обдавали холодом. – К тому же пока тут в двери торчит твоя нога, у меня нет выбора.
Он посмотрел вниз, на ногу, сделал глубокий вдох, чтобы слегка успокоиться, и снова перевел взгляд на нее.
– Я прилетел из Бостона в надежде, что мы сможем обсудить наши проблемы и договориться…
– Тогда лети обратно.
– Эдс, прошу тебя, – взмолился он. – Ну хотя бы выслушай меня! Признаюсь, я совершил чудовищную ошибку…