Плохо нарисованная курица
Шрифт:
И все пани учительницы и паны учителя восклицали:
— Вот видите, это лучшее доказательство того, как важно таскать детей за уши! Мы обязаны таскать по-прежнему, особенно Цецилию, возможно, тогда из нее выйдет лучшая в классе ученица!
И в самом деле, все шло по-прежнему. Они таскали Цецилию за уши еще больше, чем прежде, пока уши у нее не стали размером каждое с садовую калитку. Так что во время физкультуры она не могла стоять с ребятами в одном ряду, ей приходилось отходить чуть в сторону да еще крепко прижимать уши к телу. На счастье, Цецилия давно уже умела шевелить ушами, и в этом было еще одно преимущество: когда на физкультуре требовалось взять высоту, ей достаточно
— Вы знаете, эта Цецилия из пятого «Б» прыгает выше, чем мальчишки из 12 класса! Она выдающийся спортивный талант и надежда нашего спорта!
И тут все учителя и учительницы воскликнули:
— Не ослаблять усилий! Продолжать таскать! Как знать, может, однажды она прославит нашу школу!
Но кто же в состоянии один таскать за уши размером с садовую калитку? Не так-то оно просто, тут в одиночку не справиться. Поэтому когда какой-нибудь пани учительнице нужно было оттаскать Цецилию за уши, она звала на помощь пана школьного сторожа, и они таскали вдвоем. Стоять Цецилии было неудобно, ей приходилось держаться за парту. А когда однажды пан сторож с пани учительницей потянули чересчур сильно — вытащили ее из-за парты, она упала, ободрала себе колено, поднялась и сказала:
— Я больше не дам так мучить себя, никакого таскания за уши больше не будет, и баста!
Однако пани учительница принялась ее разубеждать, пыталась говорить с нею по-хорошему, гладила Цецилию по ушам и говорила:
— Наберись терпения, дорогая Цецилия, ты должна прославить нашу школу и себя… — ну и всякое такое в том же духе, — потерпи еще немножко.
Но Цецилия сказала:
— Нет и нет!
Когда же пан школьный сторож хотел схватить ее и придержать, Цецилия замахала ушами, как во время прыжка в высоту, поднялась к потолку, уселась на светильник и стала смотреть вниз в ожидании, что же будет дальше.
А дальше события развивались так. Прибежал пан директор и воскликнул:
— Цецилия, немедленно слезай! Как ты себя ведешь?
Школьникам не разрешается сидеть на светильнике! Где такое видано?
Но Цецилия, ни слова не говоря, продолжала сидеть и смотреть. Весь пятый «Б» замер за партами затаив дыхание, все ребята поглядывали то на пана директора, то на Цецилию, болели за нее, в душе желая, чтобы все обошлось благополучно. Пан директор пошептал что-то пану сторожу, пошептал тихо-тихо, чтобы никто не слышал. Но Цецилия сказала сверху:
— Напрасно стараетесь, я все равно все слышу. Пан директор говорит пану сторожу, чтобы он принес швабру и смел меня ею вниз.
Цецилия говорила правду. Пан сторож побежал за шваброй. Но Цецилия в это время покинула светильник, замахала ушами, опустилась ниже, пролетела мимо пана директора и через окно вылетела из класса. Все бросились к окнам и стали смотреть ей вслед — куда же она полетит? А Цецилия с четвертого этажа слетела вниз, в школьный сад, села на дерево и стала рвать яблоки с самых верхних веток.
— За ней! — воскликнул пан директор и выбежал в коридор.
Повсюду открывались двери, и все пани учительницы, и все паны учителя, и все ребята бежали вниз в школьный сад, прямо к дереву, на котором сидела Цецилия и ела яблоки.
— Цецилия, перестань есть школьные яблоки и немедленно слезай! — кричали ей все учителя. — Если ты сейчас же не слезешь, мы заберемся к тебе на дерево, тогда ты увидишь, что мы с тобой сделаем.
Но Цецилия им ничего не ответила и продолжала есть яблоки. Тогда преподаватель физкультуры полез на дерево. Он
— Слезай вниз, Цецилька! Не бойся, ничего тебе не будет, никто больше тебя за уши таскать не станет, факт!
Но Цецилия на это ничего не сказала, а когда преподаватель протянул к ней руку, замахала ушами, взлетела, закружилась над школьным садом, бросила вниз огрызок яблока, который упал пану сторожу на кепку, крикнула:
— Извините, пан сторож, я не нарочно!
И улетела в город.
На улице поднялась изрядная суматоха. Цецилия неожиданно появилась над перекрестком. От испуга регулировщик перестал регулировать движение. Несколько трамваев и автомобилей тут же столкнулись, все водители и прохожие стали смотреть вверх. А Цецилия время от времени спускалась вниз, пролетала через кондитерскую и, лизнув мороженое, вновь взмывала и на высоте шестого этажа заглядывала в окна. Полетав часов этак около двух и почувствовав, что немного заболели уши, она взлетела еще выше, уселась на башыю костела и сказала сама себе: «Ну вот, а теперь я хорошенько отдохну».
И вот отдыхает она и смотрит вниз. Вокруг башни бурлит город.
Внизу собрались шестьдесят itfaM с детскими колясками, два пекаря, один парикмахер, четыре мясника, один парковый сторож, четыреста сорок мальчиков и двести двадцать девочек, три продавца из книжных магазинов, одиннадцать официантов, шесть портных, тридцать девять милиционеров и девяносто семь солдат. И все показывали вверх на Цецилию. Вдруг подъезжает красный автомобиль, из него выходят двенадцать пожарных. Цецилия подумала: «Фу, какая глупость! Опять кто-то хочет снять меня и спустить вниз. Снова придется летать».
Представьте себе, однако, пожарная лестница оказалась короткой. Ее хватило примерно до половины башни, а на конце лестницы стоял пан сторож и без толку размахивал шваброй. Цецилия с облегчением вздохнула и помахала ему рукой.
Однако в покое ее оставили ненадолго. В небе неожиданно появился самолет и направился прямо к башне. В самолете сидел пилот, а у него за спиной примостился пан школьный сторож в больших очках и со шваброй в руках.
Цецилия сказала про себя: «Опять эта швабра! Когда они наконец угомонятся?» Она замахала ушами и полетела прочь от башни. Но улететь от самолета было не так просто: пилот стал гоняться за нею по всему небу, делал всякие там штопоры, мертвые петли — и все только для того, чтобы поймать Цецилию. Кстати, пилот был очень хороший, и хотя он и летал даже вниз головой — до тех пор пока пан школьный сторож не стал зеленым, как молодой горошек, — однако Цецилию поймать ему было совсем не просто. Она делала в воздухе головокружительные пируэты, словно это было фигурное катание на коньках, так что у людей дух захватывало. А один пан, тот, что был председателем общества высшего пилотажа, зааплодировал и крикнул:
— Награждаю Цецилию из пятого «Б» первым призом за пилотаж в категории безмоторных летающих аппаратов. Как только она приземлится, ей тут же будут вручены два кубка, три медали и один диплом. Ничего подобного я до сих пор никогда не видел!
Ребята все, как один, раскрыли рты и сказали:
— Оооооо! Цецилия получила первый приз за пилотаж! Вот это да!
И каждому из них захотелось иметь такие же большие уши, как у Цецилии. В школе все стали сильно озорничать и очень-очень просить, чтобы пани учительница или пан учитель безжалостно таскали их за уши. Но те сказали: