Плохое поведение
Шрифт:
– Полагаю, это моя вина. То есть, вина Джона. Это хорошо. У меня будет еще один повод накричать на него.
– Пока ты не перестанешь кричать на меня.
– Говоря об этом...
– начала Беатрис, нервно заправляя прядь волос за ухо.
– Извини меня. Я перегнула палку и...
Бен поднял руку и Беатрис замолчала.
– Ты никогда не спрашивала меня, откуда я знаю испанский, - сказал Бен.
– Тебе было бы интересно узнать?
– Не особо, - согласилась она.
– Я думала, ты выучил его в старших классах.
– Нет. Сколько
– Бен спросил.
– Двадцать один.
– Верно. Мне было двадцать три. Никогда не задумывалась, почему я был на два года старше Генри на последнем курсе?
– Я предположила, что тебя оставили на второй год в школе, - дразнила она.
Бен рассмеялся.
– Не совсем так. Я закончил с отличием. «Брукс» была школой моей мечты, но стипендия и студенческий займ не покрывали плату за обучение. Я нашел работу после окончания школы. В строительстве. А затем и вторую - официантом в мексиканском ресторане. Я работал на двух работах два года, прежде чем смог позволить себе учебу в «Бруксе».
– Я не знала этого, - произнесла Беатрис.
– Ты так вписывался в круг Генри и Клаудии, что я думала ты - один из них.
– Богатенькие детки?
– Да.
– Но я не такой. И никогда не был. Я из кожи вон лез, чтобы позволить себе «Брукс». Мои родители работали день и ночь, чтобы я смог позволить себе «Брукс». Не думаю, что они были бы в восторге от того, что я отказался от работы с шестизначной зарплатой, только потому, что влюбился в первокурсницу и должен подождать, пока она закончит колледж.
– Я бы тоже не захотела звонить им с такой новостью, - согласилась Беатрис.
Бен пожал плечами.
– Ничего особенного. Мама и папа никогда не показывали, что беспокоятся о том, чем они жертвуют. Но я беспокоился. Поэтому я решил - никаких обязательств. Если все становилось слишком серьезным, я разрывал отношения с девушкой. У меня был единственный близкий друг - Генри. Несерьезные свидания. Я даже не вступал в братство. Для меня не существовало ничего серьезного, кроме работы в конце тоннеля.
– Мы с тобой не дошли до серьезной стадии. У нас было одно свидание. Даже не свидание. Только наполовину. Одна прогулка вокруг кампуса и поцелуй, как конец всем поцелуям.
– Нет, но была бы, - возразил Бен.
– Это была любовь с первого взгляда, и я не шучу. Я не мог поверить, как сильно сходил по тебе с ума. Это чертовски меня напугало.
– Почему? Я не такая пугающая. Я клянусь.
– Ты была, - ответил грустно Бен.
– Ты была первокурсницей. А я был выпускником. У меня уже была прекрасная работа, которая ждала меня на другом конце страны... я до смерти испугался, что ты дашь мне повод наплевать на все это.
– Спасибо за то, что думал, что я могу испортить тебе жизнь.
Бен рассмеялся и сжал ее колено. Жар от его руки проник в ее кожу. Она хотела обнять его и держать... но остановилась. Он должен высказаться, и она должна выслушать.
– Это не так. Ты не можешь
– А я заставила тебя смотреть назад?
– Ты, - Бен взял ее лицо в свои ладони, - Заставила меня хотеть смотреть на тебя. Все время. Постоянно. День и ночь. И когда Генри попросил меня отказаться...
– Ты отказался...
Бен кивнул.
– Это была прекрасная отмазка. "Делай все правильно, Бен. Твой лучший друг просит тебя не спать с младшей сестрой его подружки, так ты и не спи с младшей сестрой его подружки". И я мог погладить себя по головке за то, что был таким хорошим другом. Но дело в том, что я, скорее всего, переспал бы с тобой и бросил тебя, как и сказал Генри. И не потому, что не был без ума от тебя, а потому, что был без ума от тебя настолько, что это напугало меня.
– Я приму это как комплимент.
– Так и есть. Би... мой отец продал свой «Харли Дэвидсон», который был у него с пятнадцати лет, чтобы помочь мне оплатить учебу в «Бруксе». Самый лучший байк на планете. Он продал его, не моргнув и глазом. Я не мог отплатить ему, испортив свое будущее.
Беатрис улыбнулась ему.
– Мне нравится твой отец. Похоже, он прекрасный человек.
– Да. Я надеюсь, что стану таким как он.
– Я словесно кастрировала тебя сегодня, и ты воспринял это как мужчина: нашел Генри, спас их свадьбу и даже не сказал мне ни разу заткнуться.
– О... ты начинаешь говорить с испанским акцентом, когда выходишь из себя. Я должен злить тебя почаще.
Беатрис засмеялась и провела рукой по волосам, придумывая лучшие слова, чтобы сказать ему. Она быстро нашла два слова.
– Извини меня.
Бен взял ее руку и поцеловал с тыльной стороны.
– И ты меня.
– Что теперь?
– спросила она, сжимая его руку.
– Мы должны вернуться к нашей работе, не так ли?
– спросил Бен, и Беатрис приподняла бровь.
– Что? Слишком рано?
Беатрис рассмеялась и встала перед ним. Она забрала из его рук телефон и положила на прикроватную тумбочку.
– Никогда не бывает слишком рано, - произнесла она и стала раздеваться.
Бен встал и провел руками по ее спине, перед тем, как пробраться под платье. Он обхватил ее ягодицы и сжал их.
– Так на какой главе мы сейчас?
– Бен спустил лямки ее платья, и платье слетело на пол. Они быстро расправились со всей ее одеждой, и его тоже.
– Анальной, - ответила Беатрис, потянув Бена за собой на кровать. Он целовал ее грубо, его руки блуждали по всему ее обнаженному телу. Она приподняла бедра навстречу как приглашение, и Бен воспользовавшись им, протолкнул большой и указательный пальцы в нее, позволяя костяшке большого пальца массировать ее точку "G". Двигаясь бедрами в одном ритме с его рукой, она дотянулась до книги и схватила ее со столика.