«Плохой день для Али-Бабы»
Шрифт:
Парень был очень рад такому подношению и велел джинну поставить все это перед ним и его все еще лежащей без чувств матушкой. Золотой дух так и сделал, после чего тихонько исчез, как и подобает хорошему официанту.
Множество благоуханных ароматов быстро привело матушку в чувство, и она открыла глаза и увидела перед собою целое пиршество.
– Сбылись наши самые сокровенные мечты, - сказала она в изумлении, - ибо никогда не видела я подобных яств. Но как случилось, что мы вкушаем такие замечательные кушанья, да еще с самой лучшей столовой посуды?
Тут юноша помедлил
– Похоже, это последний дар человека, называвшего себя моим дядей, - сказал Аладдин, произнеся наконец некое подобие правды.
Но его матери такое объяснение понравилось, казалось, не многим больше, чем могло бы понравиться то, что произошло на самом деле.
– Этого подлого негодяя?
– вскричала она.
– Мы должны наплевать в его еду и выбросить ее на улицу собакам!
Это была не совсем та реакция, которой ожидал от нее парень. Но прекрасная пища, стоявшая перед ними, плюс явно голодное выражение на заострившемся и изможденном лице матери давали ему надежду, что его доводы убедят ее.
– Разве не лучшей местью ему стало бы, - сказал он тогда, - если бы мы ели эти прекрасные яства, без конца понося гнусное имя мага?
Мать его снова посмотрела на роскошные блюда и решила, что впрямь лучшей местью будет съесть все это. И вдвоем они стали пировать, и ели так долго, что утренняя трапеза перешла в вечернюю.
Наконец, когда они решительно не в силах были съесть больше ни кусочка, то отодвинули от себя блюда, и матушка Аладдина убрала то, что они не доели, на завтра и заперла дорогую столовую утварь в буфет, чтобы ее не украли.
И теперь, поев так славно, Аладдин подумал, что, пожалуй, куда лучше подождать следующего дня с поисками своего пути в жизни.
Но матушка не намерена была позволить своему сыну насладиться отдыхом, столь им заслуженным.
– Самое время нам поговорить, - сказала она таким тоном, какой все дети боятся услышать от своих матерей.
– Скажи мне правду, откуда все-таки взялась эта еда?
– Она погрозила пальцем у парня перед но сом, чтобы придать весомости своим словам.
– И помни, мать всегда заметит обман!
Тут Аладдин сдался и рассказал матери, что еду добыл золотой джинн, который живет в лампе.
– Не доверяю я этим дьявольским штукам!
– воскликнула его мать.
– Воистину тебе следовало бы избавиться от лампы и от кольца тоже, ибо они, должно быть, орудия шайтана!
Но сын парировал ее слова, говоря, что эти две вещи и обитающие в них духи не сделали ему ничего, кроме добра, и еще сказал Аладдин, что дух кольца на самом деле спас ему жизнь, когда он мог погибнуть в пещере. И юноша решил сохранить эти предметы, но никогда более не докучать ими матушке.
– Очень неприятно перебивать тебя, - встрял вдруг Ахмед, - но позволь заметить, что ты снова упомянул про
– Да?
– с досадой отозвался Аладдин, словно не понимая, какое отношение это имеет к нему.
– Кольцо - важная часть моего рассказа.
– По-видимому, куда более важная, чем дворцы!
– заметил Гарун, сопя от нетерпения, что было на него вовсе непохоже.
– Я вполне уверен, что ты уже достаточно обрисовал картину. Что если нам перейти сразу к дворцовой части истории?
– А мне, как ни странно, больше понравилось про пещеры, - вставил таинственный голос.
– Я бы не возражал, если бы вы вернулись к этой теме снова.
– Но кольцо у тебя на пальце!
– вновь напомнил Ахмед.
– Да, не сомневаюсь, что в другой момент это могло бы стать более чем подходящей темой для разговора, - согласился Аладдин.
– В настоящее же время, думаю, я лучше продолжу свою историю, ибо песчаная буря не будет длиться вечно.
Ахмед открыл было рот, чтобы возразить, но Аладдин уже приступил к рассказу, прежде чем младший из разбойников смог вымолвить хоть слово.
– В дальнейшей части своего повествования я буду краток. На протяжении нескольких последующих дней юноша потихоньку распродавал великолепную посуду, сопутствовавшую волшебным яствам, и таким образом и он, и его матушка имели более чем достаточно еды, что позволило пареньку стать чемпионом района по подбрасыванию ногой фески. Однако он, конечно же, в любой момент мог придумать какой-нибудь великий план на будущее.
Таковы были его мысли, когда он снова услышал голоса трех евнухов.
– Берегитесь, ибо царевна Будур шествует среди вас!
– И далее: - Берегитесь, ибо если кто из мужчин бросит взгляд на царевну, то поплатится жизнью!
– И так далее, и тому подобное, в основном те же угрозы, которые Аладдин уже слышал в прошлый раз.
Ах, если человек однажды отведал запретного плода, всю жизнь он будет возвращаться к тому дереву. И вот Аладдин вспомнил про случай с евнухами и про тот волнующий миг, когда он мельком увидел самую прекрасную царевну на свете. В тот день он навеки влюбился в нее, но он был так низко, а она так недосягаемо высоко, что каковы были их шансы хотя бы обменяться взглядами, а уж тем более заговорить, или коснуться друг друга, или стать мужем и женой? Это фаталистическое понимание вкупе со всеми обстоятельствами, касающимися двуличности колдуна, опасностей пещеры, чудес кольца и лампы и повседневной необходимости противостоять диктату матери, заставили молодого человека задвинуть мысли о царевне в самую дальнюю извилину мозга.
Но теперь, быть может, у него появилась возможность увидеть ее снова, и дело на этот раз происходило на улице, где стояли торговые прилавки и было на что посмотреть, не то что в прошлый раз.
– Берегитесь!
– кричали евнухи.
– Ибо сабли наши остры!
«Все же, - подумал парень, - надо найти какое-нибудь укромное местечко, чтобы избежать мечей стражников царевны». Он огляделся, намереваясь спросить торговцев, где он мог бы найти подходящее место, чтобы спрятаться. Но все торговцы, и все их покупатели, и буквально все товары исчезли совершенно.