Плохой парень

Робинсон Питер

Нерис сглотнула, точно у нее пересохло во рту. Стакан с водой по-прежнему стоял перед ней, но она почему-то не притронулась к нему Наверно, не хотела, чтобы заметили, как у нее дрожат руки.

— Я наблюдала за ними с холма. Они шли к машине, инспектор вдруг дернулся и поморщился. Я решила, что он обжегся или что-то вроде того. Тогда я догадалась, что он хочет сделать.

— И? — нетерпеливо спросила Жервез.

Нерис посмотрела Бэнксу в лицо. Это был прямой, честный взгляд, но он заставил его занервничать.

— Я считаю,

что у него не получилось бы, мэм. Его неловкие движения уже и так насторожили Маккриди. Старший инспектор хотел плеснуть горячим кофе ему в лицо, но обжегся сам и вздрогнул. Маккриди это заметил и сообразил: что-то не так.

— Это верно, Алан? — спросила Жервез.

Бэнкс кивнул.

— Что сделал Маккриди? — Жервез вновь обращалась к Нерис.

— Выхватил из сумки пистолет — «Байкал» с глушителем. Он все время держал его в руке, а руку в сумке, а тут перестал прятаться. Несколько человек заметили оружие и начали кричать. Я поняла, что сейчас начнется паника и тогда Маккриди окончательно слетит с катушек. Однако в тот момент в непосредственной близости от Маккриди никого не было, кроме Трейси и старшего инспектора.

— Куда целился Маккриди?

— Сначала в Трейси, в голову. Я решила, что он хочет запугать ее отца, чтобы тот не вздумал на него наброситься.

— А потом?

— Маккриди был не в себе, мэм. Неустойчивое состояние — непредсказуемое поведение. Он что-то крикнул инспектору и перевел пистолет на него.

— Инспектор уже повернулся к нему?

— Да. Он стоял лицом к Маккриди, а тот прикрывался Трейси.

— Какова была ваша реакция? — вклинился Чамберс.

— Я выстрелила в Маккриди, сэр, — спокойно ответила Нерис. — В голову. Туда было удобнее всего целиться: он гораздо выше Трейси Бэнкс.

— Вы убили его, — сообщил Чамберс.

— Да, сэр. Выстрел в голову обычно… — Она увидела перекошенное гневом лицо Третовона, осеклась и мрачно поглядела на Чамберса. — Да, сэр.

— И после этого скрылись.

— Я вернулась в управление Западного округа. Отдала оружие суперинтенданту Жервез, доложила ей о случившемся. Дальнейшее вам известно.

— Почему вы не остались на парковке? — спросила Жервез.

— В этом не было нужды. Маккриди мертв. Старший инспектор Бэнкс и его дочь остались живы. Службы спасения и полиция должны были прибыть с минуты на минуту.

— И вам было бы непросто объяснить им свое участие? — предположил Чамберс.

— Да, я признаю, что эта мысль у меня возникла. С появлением других вооруженных сотрудников мое присутствие могло спровоцировать серьезную опасность для окружающих людей.

— Какая нежная забота об окружающих! — усмехнулся Чамберс. — А вы знаете, сколько времени полиция допрашивала всех очевидцев, пытаясь выяснить, кто же стрелял?

— Вы хотите предъявить мне еще и обвинение в том, что я покинула место преступления? — спросила Нерис.

Третовон только головой покачал. Зато Чамберс в ярости сломал

карандаш и злобно завопил, обращаясь к Жервез:

— Я вам говорил, Катрин, это пустая трата времени! Ее надо немедленно отстранить от службы без выплаты содержания и провести независимое расследование!

— А вот это уж мне решать, — оборвал его Маклафлин.

— Не думаю, что это была пустая трата времени, Редж, — заявил Третовон. — Не считая того, конечно, что нам пришлось потратить, выслушивая более чем сомнительные шутки констебля Пауэлл. Дело серьезное, и в нем замешан мой сотрудник. Но больше всего нас должны волновать возможные последствия.

— И я так не думаю. — Бэнкс смотрел на Чамберса с нескрываемым презрением. — Это отнюдь не бессмысленное времяпрепровождение, как вам кажется. Вы все так увлеклись, поливая констебля Пауэлл грязью, что кое о чем позабыли: она спасла мне жизнь. Мне и моей дочери.

— Давненько я здесь не была.

Бэнкс с Трейси зашли пообедать в «Куинс армс». Надо же, как здесь все пообтрепалось! Красный бархат на лавках выцвел и истерся, набивка местами вылезла наружу, столы исцарапаны, ножки шатаются, обои кое-где, особенно под потолком, отстают от стены. Неплохо бы все здесь обновить и подкрасить, но, в сущности, это неважно. Они пришли сюда, потому что паб — знакомое, проверенное место, здесь уютно, а это главное. Радует, что паб до сих пор на плаву, ведь сколько их за последнее время позакрывалось. И кормят по-прежнему очень неплохо.

Трейси взяла курицу с жареной картошкой, а он огромную порцию йоркширского пудинга и ростбиф с луковой подливкой. Бэнкс сомневался, что сумеет все это съесть: усталость и недосып давали себя знать. Ночью он устроился на кушетке, предоставив постель Трейси, и не выспался. Периодически накатывала слабость. Ладно, это не беда, жить можно. Справлялся же он как-то раньше, когда приходилось работать сутки напролет.

— Я, признаться, тоже давно сюда не заглядывал.

Бэнкс отхлебнул большой глоток темного пива. В это время посетителей в пабе было немного, а их столик у окна и вовсе напоминал маленький обособленный островок. Солнце светило в витражное стекло, на полу лежали веселые красно-синие пятна. Из радиоприемника звучали знакомые мелодии, «жуткое старье» с точки зрения молодежи, но Бэнксу они были весьма по душе.

— Я понимаю, почему ты называла себя Франческой.

Трейси покраснела и уставилась в тарелку:

— Это было глупо. Прости меня.

— Да брось. Мы не дали тебе второго имени. Ты нас за это прости. — Он улыбнулся. — Не могли себе этого позволить, не по карману было.

Она рассмеялась, и за новым ее обликом вновь проглянула прежняя Трейси, девочка, которую он знал и очень любил. Ему было все равно, какая у нее прическа и во что она одета, лишь бы ей было хорошо. Только вот ей не хорошо, теперь это стало вполне очевидно.