Площадь диктатуры
Шрифт:
– За оставшиеся до начала навигации два с половиной месяца мы должны полностью подготовить людей, оснастку и - самое важное - продумать такую организацию работы, чтобы за две, максимум за три недели полностью очистить судно. График работ составляем из расчета трехсменной загрузки - без выходных! Расчет с рабочими беру на себя - за двойную зарплату и премию будут вкалывать лучше негров на плантации. БПЛ ошвартуется здесь в начале июня, если мы сразу, без раскачки начинаем демонтаж, то к началу июля все закончим.
– Не пойму, Борис Петрович, что это в принципе меняет? Если по-старому, то головы полетят в четвертом
– Мы выигрываем время!
– наступил самый важный момент разговора, и Горлов старался говорить, как можно, уверенней.
– Вот увидите: к лету об истории с АНТ'ом все напрочь забудут, наверху другие сморчки вылезут, о нашем пароходе никто шуметь не станет, а если зашумят, то загодя и в нашу пользу: дескать, все говорят об экологии, но никто ничего не делает, а бюрократы тем временем травят наши моря и океаны ржавчиной, соляркой и солями тяжелых металлов. Вы же сами говорили, что проблема дозрела до всесоюзного звучания, и я с вами совершенно согласен. Статьи в газетах организовать несложно, было бы желание. Вы себя не узнаете, таким героем изобразят!
– Звучит убедительно, но вдруг ситуация повернется в другую сторону?
– Тогда судно из Мурманска не выйдет, а наше совместное предприятие пустит один большой пузырь из морской глубины.
– А мы, стало быть, потратим наши средства и останемся с носом. Ваш риск сулит прибыль, а что мы будем иметь в худшем варианте?
– Завтра я разгружаю вагон на ваш склад. В счет высланных заводом денег мы до середины апреля отгружаем еще один и разбегаемся в разные стороны. Окупит это работу отделов?
– Окупит-то окупит, но... надо обдумать.
– Яков Андреевич, завтра железнодорожники получат телеграмму о переадресовке вагона и моя доверенность потеряет силу. Поэтому разгружать надо сегодня. Решайте сейчас, - сказал Горлов.
Главный инженер замолчал, сосредоточенно листая договор.
– Выходит, вы отдаете продукты под мое честное слово?
– будто невзначай спросил он.
– Выходит, так, - тихо ответил Горлов.
– Не годится, не по-людски, - главный инженер неожиданно взял со стола перьевую авторучку и, размашисто, с нажимом подписавшись, протянул договор.
– Печати здесь нет, юридической силы договор не имеет, но моя подпись стоит. Если пойдем ко дну, так вместе.
– Давайте за то, чтобы выплыть, - сказал Горлов, показывая на пустые рюмки.
– Как отец говорил, мы на лед, а рыба под лед!
– Наталья Петровна, скажите Верескову, чтобы срочно готовил транспорт на станцию, он знает, - повернувшись к стоявшему сбоку микрофону, велел главный инженер.
– И еще, подождите ...
– Вы где остановились?
– прикрыв микрофон, спросил он.
– В гостинице, - пожав плечами, ответил Горлов.
– Ясно! Наталья Петровна, распорядитесь, пусть оборудуют для нашего гостя директорский домик, чтобы все было в порядке.
– Тут на берегу мы соорудили базу отдыха, в городе дворянским гнездом называют. После станции забирайте вещи, грузите подругу и туда!
– разливая водку, главный инженер подмигнул Горлову и с ехидцей улыбнулся.
– Это, это - жена, - покраснев, промямлил Горлов.
– Эх, Борис Петрович, давно работаешь, и, вроде, не последний человек в нашей системе, а ерунду
– Не стоит!
– И я так думаю. Сам пока не видел, но наши спецзнатоки божатся, что сказочной красоты твоя Лариса Вадимовна. Так давай, за то, чтобы мы выплыли, а рыба подо льдом осталась. Но вся в наших сетях!
– воскликнул главный инженер, подняв рюмку.
4.10. НАД БЕЛОМОРЬЕМ ВЬЮГА ВЕЕТ
Горлов добрался до гостиницы только поздно ночью. Лариса крепко спала, укрывшись четырьмя одеялами - всеми, что были в номере. Спросонья она не понимала, что от нее хотят, но потом собралась за двадцать минут и снова заснула, едва машина тронулась с места. Как только выехали из города, водитель включил дальний свет, дорога и все впереди ослепили невероятной белизной, но чуть в сторону было непроглядно черно, и в неплотно пригнанном стекле тонко высвистывал ледяной ветер. Добирались чуть больше получаса, водитель зашел первым, включил свет в просторном, высоком зале и показал лестницу напротив входа.
– Спальни и душ на втором этаже, кухня - на первом, там ужинать все приготовлено, только согреть. Камин зажечь?
– Не надо камин, ничего не надо, уже три часа, спокойной ночи сказала Лариса и, не посмотрев на Горлова, пошла наверх. Она не проснулась, когда он лег рядом, только тесно прижалась. Ему захотелось обнять ее, но вдруг навалилась такая усталость, что было лень пошевелиться.
Горлов спал до восьми, но встал отдохнувшим и бодрым. Оставив Ларисе записку, что позвонит позже, он наскоро побрился и, не позавтракав, вышел на улицу, где уже стояла присланная за ним машина.
На заводе его уже ждали. Заместитель главного технолога, попросивший называть его просто Валерой, был не по годам серьезен и, судя по короткой беседе, успел вникнуть в предстоящую работу.
– Вам выделили сектор в составе восьми человек. Ребята в секторе работающие, за месяц-полтора управимся.
Горлову послышалось "работящие", он не был уверен и переспросил.
– Работящие - не значит работающие! Над работящими начальник нужен, а иногда и, как говорится, меры административного принуждения. А работающие совсем другое дело, вы, Борис Петрович, сами убедитесь, - сказал Валера, разворачивая чертеж общего вида, где уже были выделены зоны основных демонтажных работ. Приглядевшись, Горлов заметил, что на чертеже стояла литера "О" и, перелистав один из томов, убедился, что техдокументация относилась не к серийному изделию, а к головному образцу. Получить ее можно было только на заводе-изготовителе*, где строился корабль.
– Откуда комплект КТД?
– спросил он.
– Сам в Ленинград ездил, - ответил инженер.
– Давно?
– Недели три. Там в КБ у меня приятелей пруд пруди, конечно помогли, иначе ни за что б не достал.
– А зачем лишние хлопоты? Разве мало вашего собственного комплекта? Ведь последний раз судно ремонтировалось на вашем заводе?
– удивился Горлов.
– В этом комплекте есть все изменения, внесенные с момента спуска на воду, в том числе данные о ремонтах и модернизациях. За тридцать лет дважды заменялись оружейные БЧ* и вся радиоэлектроника, года два назад поставили вашу "эс-эмку"**...