Площадь диктатуры
Шрифт:
Как только она ушла, свободные места заняли два военных моряка. Горлов уступил им крайнее место, а сам сел у прохода и по привычке закрыл глаза. Он чувствовал усталость, и тяжесть от выпитого днем снова давила на виски, однако заснуть не удавалось.
– Присоединитесь по десять капель за удачный полет?
– спросил сидящий рядом капитан второго ранга, показав уже открытую бутылку коньяка.
– Не откажусь, - согласился Горлов и взял пластмассовую стопочку.
– Вижу, вы время
От неожиданности моряк поперхнулся и пролил коньяк на Горлова.
– Теперь вам, Борис Петрович, никакой одеколон не нужен. Подождите, пока взлетим, я кофе с лимоном принесу, - Лариса улыбалась, но Горлов чувствовал, как она нервничает.
Через несколько минут после взлета другая стюардесса принесла полный поднос. Запах крепкого кофе распространился, как только она сняла сверху салфетку.
– А почему нам не несут? Мы тоже хотим, - закричали с соседнего ряда.
– Это - по медицинским показаниям. У вас справка от врача есть?
– строго ответила стюардесса.
– Спецобслуживание! На таком развороте одной бутылки мало, - уважительно поглядев на Горлова, сказал капитан и налил еще.
– Семь футов под килем!
– перед тем, как выпить, сказал Горлов.
– Вы, случайно, не моряк?
– спросил капитан.
– Не довелось, я - инженер, занимаюсь системами наведения, - морщась от лимона, ответил Горлов.
– По твоей части, - капитан толкнул сидящего у окна приятеля и повернувшись к Горлову, объяснил: "Толя у нас - командует БЧ-два[38].
– Любой ракете - грош цена, если она на цель не наводится, - прохрипел Толя.
– Извини, что так говорю - простыл.
– Прибудем, жена вылечит, - сказал капитан.
– На жену надейся, а сам не плошай, - отозвался Толя.
– Доставай эн-зэ[39], потом пополним.
– Сейчас и пополним, - сказал Горлов. Рядом как раз подкатилась тележка с сувенирами, среди которых были пятидесятиграммовые бутылочки армянского коньяка.
– Сколько стоит?
– спросил он у стюардессы.
– Три сорок шесть, - ответила она, протягивая бутылочку.
– Сколько стоит все?
– Горлов обвел руками тележку.
– Все? Тысячи две, две с половиной, точно не знаю, - растерялась девушка.
– Приказываю: узнать и доложить!
– чувствуя, как заплетается язык, велел Горлов.
Оставив тележку, девушка ушла, а Горлов сгреб штук десять бутылочек и передал соседу: "Наливай!"
Стюардесса вернулась, ее лицо было удивленным и озадаченным.
– Одна тысяча восемьсот шестьдесят один рубль и сорок две копейки, - заглядывая в бумажку, прочитала она.
– Значит, так, - сказал Горлов, вынимая из правого кармана
– Коньяк - нам, вино и конфеты - экипажу, вернее - его женской части, а остальное раздать пассажирам от… от совместного советско-венгерского предприятия… забыл, как называется. Короче, за дружбу. А это тоже нам, - добавил он, сняв с тележки несколько шоколадок и бутылку шампанского.
Они не успели выпить, как торопливо подошла Лариса.
– Что здесь происходит?
– сердито спросила она у Горлова.
– Пьем в честь совместного "Венсовтрейда". Короче: за военно-морскую любовь! За дружбу со всей Восточной Европой!
– провозгласил Горлов, протягивая ей чашку из-под кофе, до половины наполненную коньяком.
– Прекрати сейчас же, пассажиры кругом!
– прошептала Лариса.
– И пассажиры с нами!
– воскликнул капитан, и встав во весь рост, стал раздавать бутылочки с коньком по соседним рядам, куда мог дотянуться.
– Мужики! Офицеры! За ракетно-ядерный щит Родины!
– закричал он на весь салон.
– Господи! Какой ты дурак!
– выпив все, что было в чашке, тихо сказала Лариса.
– Мой дурак!
– Возьмите сдачу, - стюардесса протягивала Горлову деньги, но смотрела вбок на Ларису, с таким изумлением, будто первый раз видела.
– А у вас что-нибудь еще есть?
– спросил Горлов.
Девушка мялась, по-прежнему глядя на Ларису.
– Там, вроде, бутылок пять… На обратный рейс, - наконец вымолвила она.
– Неси все! Разве не видишь, у нас кончилось, - велел Горлов, отдавая назад деньги.
– Что ж тут поделаешь? Неси, - улыбаясь, подтвердила Лариса, - и командира с ребятами не забудь.
– Командир за штурвалом не пьет. У него же штурвал в руках, - засомневался капитан.
– Он за штурвалом пить не будет. Поставит на автопилот, выпьет и снова штурвал возьмет, - вспомнив анекдот, разъяснил Горлов.
– И вообще: с дамами не спорят, тем более - на судне. То есть - на воздушном судне.
Самолет тряхнуло, и Горлов услышал, как на приближающейся тележке глухо звякнули бутылки шампанского.
– По полста на всех хватит, - деловито сосчитал капитан.
Бутылки пошли по рукам, захлопали пробки, где-то впереди выстрелила пенистая струя, и раздался громкий смех.
– У вас, наверное, свадьба?
– спросил кто-то.
– До свадьбы далеко, а сейчас - помолвка, - громко сказал Горлов и медленно выпил, глядя на Ларису - у нее вокруг глаз появились еле заметные морщинки от сдерживаемого смеха.
– Горько! Горько, ребята, - закричал кто-то и подхватил весь салон.
Горлов встал и обнял Ларису.