Плоть и серебро
Шрифт:
Но как Марши ни старался, а не клюнуть на эту приманку он не мог. Он должен спросить Кулака, что тот имеет в виду, хотя почти наверняка играет на руку старику.
— Объясните, что вы хотите этим сказать.
Это прозвучало скорее как призыв, а не требование, как хотел бы Марши.
Кулак игнорировал вопрос. Он оглядел кусочек интерьера, который был виден изнутри кровати, потом снова перенес внимание на Марши.
— Куда вы… меня везете?
Марши покачал головой, не желая оставлять тему:
— Сначала объясните, что вы имели в виду, когда сказали, будто я приговорил Ангела.
Пучок
— Ничего. — Снова тот же rictus sardonicus. — Если она такова… как вы говорите… личность сама по себе… то ее судьба… ее личное дело… и не ваша забота. — Он с ожиданием вгляделся в Марши. — Или это… не так?
Марши открыл было рот — и закрыл снова. Его прежний провальный образ действий с Кулаком научил его, что каждое сказанное им слово только глубже затягивает его в трясину. И потому он неохотно оставил тему и ответил на вопрос Кулака:
— Мы направляемся в пункт под названием станция Боза.
Что-то мелькнуло на маске лица Кулака. Мелькнуло так быстро, что Марши не успел понять, что это было. Кажется, не страх, но, быть может… смятение?
Кулак закрыл глаза. На его лице нельзя было ничего прочесть. Но монитор койки сообщил о пике учащения пульса. Эта реакция не была искусственной.
— Я отдохну немного, — произнес Кулак повелительным тоном, отворачивая голову. — Оставьте меня.
Марши смотрел на старика, пытаясь понять, что сейчас произошло. Кулак не обращал на него внимания, и на пергаменте лица ничего не выражалось.
Через пару минут Марши проверил установку режимов кровати, потом поставил задержку включения поля сна, дав старику еще двадцать минут бодрствования.
У двери клиники он остановился, задумчиво глядя на своего пассажира. Упоминание станции Боза зацепило какой-то рычажок, в этом не было сомнений. Дать Кулаку подумать об этом может оказаться полезным. А если его подозрения верны…
— Мы будем у станции Боза через четыре с половиной дня, — сказал он. И вышел, не ожидая реакции, закрыв за собой дверь.
— Тогда нам поставлен… — шепнул Кулак, и что-то вроде улыбки проползло по сморщенной физиономии, — поставлен срок.
Марши убил пару часов у клавиатуры компьютера, выискивая, что удалось найти о станции Боза. Расширил свое образование, но ни капли не приблизился к пониманию реакции Кулака.
Станция Боза была центром регионального управления, вторичной обработки и строительства компании «ОмниМат» — второй из крупнейших мегакорпораций по добыче полезных ископаемых и материалов в космосе. Только «ОллМайн» превосходила ее по размерам. Эти две фирмы и еще «Юнайтед Ресурс» составляли Большую Тройку — или, как их чаще называли, Грешную Троицу. Следующая по масштабам после «Юнайтед Ресурс» большая корпорация вовсе и не была большой. Все, что потенциально могло бы конкурировать с Грешной Троицей, было либо поглощено, либо уничтожено десятки лет тому назад.
Станция Боза была гелиостационарной и находилась с солнечной стороны Юпитера между орбитами Амальтеи и Каллисто, где-то в девяти миллионах километров от поверхности гиганта. Уродливая маленькая Ананке
Объем, занимаемый лунами Юпитера, огромен, но он всего лишь уютный уголок по сравнению с Поясом, окружность которого примерно вчетверо превышает расстояние между Землей и Юпитером. Марши, хотя и не мог бы этого доказать, был уверен, что одну-две длины Пояса уже налетал.
Его сведения о фактах и цифрах, касающихся около-юпитерианского пространства, были более чем отрывочны, и он пришел к выводу, что заслужил какую-нибудь медаль за полную и неподдельную ненаблюдательность. Он налетал сотни миллионов километров и был почти в любой точке обитаемого пространства, и при этом понятия не имел, где он побывал и как далеко залетел.
Изучая данные на панели, он изумился, как плотно населенной стала система Юпитера. Не так давно это была граница. Только ученые и самые смелые и отчаянные старатели рисковали залетать дальше, к Иксиону и за его пределы в надежде составить себе имя и состояние на недвижимости лун Сатурна.
Теперь все луны либо были заселены, либо разрабатывались. Повсюду выросли обитаемые базы. Вблизи Леды судовой магнат по имени Кинг — а называли его все Псих Эдди — устроил странную комбинацию обитаемой базы, отеля и развлекательного заведения, построенную в Поясе астероидов и притащенную аж оттуда. Одна из женщин, попавших в сети Кулака при розысках своей тетки несколько лет назад, предложила попросить Кинга о помощи. Джон Хален связался с ним два дня назад, и Кинг пообещал прислать необходимое с ближайшим транспортом.
«ОллМайн» и «ОмниМат» в зоне Юпитера действовали политикой большой дубинки. Они приперлись и прибрали к рукам то, что основали или начали другие, как было в Поясе и до того — на Марсе. Дело шло уже к тому, что каждый, кто хочет сохранить независимость, будет вынужден двигаться дальше, к Сатурну. Уже Иксион стал больше транзитным пунктом, чем конечной станцией, как было, когда Марши навестил там Эллу.
Как-то все эти изменения прошли мимо него, хотя его и посылали в последние годы на разные станции и поселки. Операционные все похожи друг на друга — особенно если тебе глубоко плевать, где ты находишься. Корабль у Марши был полностью автоматизирован и следовал получаемым откуда-то инструкциям. Ему оставалось только взойти на борт, а остальное делал сам корабль. Чаще всего он даже не заботился узнать, куда его дальше повезут.
Оглядываясь назад, он вынужден был признать, что и сам был отлично автоматизирован. Д-р Георгори Марши, робот-хирург. Смазывайте его как следует, и он обеспечит вам безотказное обслуживание.
Обвинения Ангела все время его преследовали. Каждый раз, когда они возвращались к нему на ум, он говорил себе, что если бы и интересовался, куда летит, разницы бы не было никакой. Это как беспокоиться, что с каждым годом стареешь. Происходит — и все, а думай не думай, ничего тут не изменишь.