Плотин. Единое: творящая сила Созерцания
Шрифт:
— Несомненно. Оно есть в каждой такой душе и единовидно у всех людей, поскольку все души — едино. Поэтому и не дробится время, равно как и вечность, которая существует по-разному во всех одновидных сущностях.
— Таким образом, не существует никакого времени и даже никакого мельчайшего момента времени, где не отражалась бы вечность. Время есть подвижный образ вечности, а вечность есть неподвижный образ времени. Вечность бурлит и клокочет в умственном мире, борется в нем так же, как и в чувственном бытии. Но все моменты становления, изменения и моменты реального времени собраны здесь в Нусе, в одно неделимое целое. Вечность — это и несокрушимо становящееся течение всего и в то же время неподвижный,
— Существуют ли эйдосы отдельных предметов в чувственном мире? Можно согласиться, что, например, есть эйдос человека вообще, а есть ли эйдос конкретного человека, например, Сократа?
— Если не считать повторений великих мировых периодов, то в данном периоде недостаточно эйдоса человека вообще для образца нескольких людей, которые отличаются друг от друга не только материей, но и бесчисленными видовыми различиями. Таким образом, есть не только эйдос человека вообще, но и эйдос (как душа) Сократа, и любого другого человека. И не надо бояться бесконечного количества в умственном мире. Эта не дурная бесконечность, ведь все это в неделимом.
…И вновь я в потоке света… Беззвучно несусь… Словно какая-то сферическая, светящаяся поверхность… Вдруг тишина… я словно проваливаюсь… падаю… Я в каком-то помещении… Дом Зефа… Я вижу себя, сидящего в углу… тусклый свет… поздний час… Я знаю… Слова Гермеса Трисмегиста, обращенные ко мне:
— Разумей Бога, как имеющего в Себе Самом все Свои Мысли, весь мир в целом. Если ты не можешь стать подобным Богу, ты не можешь Его понять. Подобное понимает подобное. Возвысь себя на высоту бесконечную, возвышающуюся над всеми телами, проходящую через все времена, сделайся вечностью, и ты поймешь Бога. Ничто не мешает тебе сознать себя бессмертным и знающим все: искусство, науки и чувства всего живого. Возвысься над всеми высотами, снизойди ниже всех глубин, сделайся подобным в себе всем чувствованиям всех вещей сотворенных: воде, огню, сухому и влажному. Представь себе, что ты сразу повсюду, на земле, в море, в небе, что ты никогда не родился, что ты еще эмбрион, что ты молод, стар, мертв и по ту сторону смерти. Познай все сразу; времена, разделения, вещи, качества, количества, и ты познаешь Бога..
…Я смотрю откуда-то сверху на самого себя, обдумывающего указания Гермеса, и вдруг, совершенно неожиданно, но столь ясно, приходит ко мне понимание того состояния, в котором я пребываю. Мое тело умирает, и я это ясно осознаю сейчас. Умирание включает один, очень важный, момент для души — она должна особым, весьма специфическим образом сконцентрироваться, а это означает, что она должна для прорыва собрать всю ту силу, которая хранится в воспоминаниях о неких важных ступенях ее данного человеческого воплощения. Я не просто переживаю эти воспоминания, я их в последний раз поглощаю — после этого их уже не будет…
Я вновь смотрю вниз — я, Плотин, пишу. Я смотрю, как двигаются мои пальцы, я чувствую, как напряжены мои больные глаза, но как-то я уже не осознаю их как мои, что-то разделяет их сейчас — мои глаза, мои пальцы и то, что ощущается мной как «я». Но рука, одинокая, опухшая рука выводит строчки, которые написаны уже давным-давно. Зачем я здесь? Чтобы увидеть что-то новое в моем тогдашнем ответе Трисмегисту?..
…Итак, представим разумом, что этот Космос, каждая его часть пребывает тем, что она есть, и не сливается с другой, так чтобы при проявлении чего бы то ни было одного, как бы шара вовне, тотчас же последовало и представление о солнце и других светилах, и стали видны и земля, и море, и все живые существа, как бы на прозрачном шаре, и все на деле стало бы созерцаться. Отсюда пусть и в душе составится некое световое представление шара, все в себе содержащее, подвижное или покойное, или одно подвижное, другое же покоящееся. Сохраняя
И ведь действительно сам Он не убывает, когда те все возникают. Они — вместе, и, в свою очередь, каждый порознь в непротяженном покое, без всякой чувственной формы. В последнем случае один был бы в одном месте, другой же — где-нибудь в другом, и каждый был бы в самом себе не весь. Не имеет он, мир Нуса, и разных самостоятельных частей в других или самом себе. И каждое в отдельности целое не есть тут раздробленная потенция и такая по величине, сколько в ней измеренных частей. И она, умная реальность, настолько велика, что и части ее стали беспредельными.
Потенция Нуса имеет только чистое бытие, и только чистое бытие в качестве прекрасного. Да и где может быть прекрасное, если лишить его бытия? С убылью прекрасного оно терпит ущерб и по сущности. Потому-то бытие и вожделенно, что оно тождественно с прекрасным; и потому-то прекрасное и любимо, что оно и есть бытие. Зачем разыскивать, что для человека является тут причиной, если здесь одна природа?..
…Я чувствую, как все замирает и отдаляется от меня — и внутреннее — ощущения, чувства, мысли, и внешнее — я перестаю слышать, что происходит рядом, замолкают звуки бесконечной ночи и даже тихий треск свечи.
Все мои силы, все мои энергии направлены туда, в глубь, где пульсирует нечто новое, величественное, живое… Причем все эти потоки споено уже не подчиняются мне — я только слабо вижу это.
Но вот уже и другое: я совсем перестаю чувствовать. Я не чувствую ночной прохлады и гари свечи, я не чувствую боли в глазах и стука сердца — я ничего не чувствую, споено в каком-то мощном коконе, серебристом яйце.
Я — внутри, я выхожу из тела, оно не нужно. Я выхожу из тела, для этого я сжимаю без всяких усилий все мышцы, я словно выталкиваюсь вверх. Меня несет вверх… но это не точно… Я сам хочу вверх… через этот кокон… это яйцо.
И встреча — я встречаю себя, каким я буду перед окончательным прорывом. И это восхитительно: Я в свободном, неудержимом полете в нежной голубизне Пустоты.
И как-то незаметно вокруг меня появляются образы — они кружатся, то соединяясь, то разъединяясь друг с другом. Иногда кто-то из них входит в меня, и я чувствую, что я не изменился, но стал другим. Постепенно кружение усиливается, и я не знаю, что это, но что-то говорит, что это и есть красота чистого бытия.
Вращение все возрастает. И я — один из Них. Мы становимся одним светящимся кругом. Он резко сжимается в точку. Я — точка. Во мне вся сила и энергия. Я разрываюсь, от меня двигаются лучи, как молния. Я — Все в тот миг, когда я перехожу в иное…
Я — знаю, Я — вижу, Я — есть, Я — буду. Я не хочу возвращаться…
IX Невыразимый… бесконечно родной… Единый
Высшее назначение человека — через нравственное, волевое интеллектуальное совершенствование не только стать похожим, подобным Добру, но слиться, стать самим Благом, Единым