Плотин. Единое: творящая сила Созерцания
Шрифт:
Чтобы пробудить намерение, необходимо потерять форму, за которую цепляешься и которую называешь человеческой: надо освободиться от всего этого балласта Преимущество бесформенности в том, что она дает паузу на мгновение, при условии, что мы имеем мужество, необходимое, чтобы воспользоваться ею. Потеря такой формы приносит свободу — свободу вспомнить себя, каким ты был, есть и будешь. Потеря человеческой формы подобна спирали. Она дает свободу вспоминать, а это, в свою очередь, делает тебя еще более свободным.
Я кивнул. В ветвях раздалось изумительное пение неведомой птицы. Она напомнила о том, что нужно было именно
— Я буду говорить, а вы повторяйте, без слов и отбросив какие-либо чувства.
Я вновь замолчал, затем стал медленно, беззвучно и очень внятно говорить:
— Не давайте делать другим то, что можете сделать сами, — этим уничтожите внутреннее и внешнее рабство. Не повторяйте дважды то, что можете сказать один раз. Не ходите одной дорогой, если есть иная тропа. Не плавайте, где надо летать. Не оборачивайтесь, где надо спешить. Молчите там, где не готовы к вашему слову.
Думайте, что ничто не принадлежит вам, тем легче не повредить вещь. Думайте, как лучше украсить каждое место, тем вернее уберечься от сора. Думайте, насколько каждая новая мысль должна быть лучше старой, тем утвердите лестницу восхождения.
Думаете, как мала Земля, тем улучшите понимание соотношений. Думайте, как красно Солнце, скрываясь за сферою Земли, тем воздержитесь от раздражения. Думайте, как белы голуби в свете луча, тем укрепите надежду. Думайте, как черна мгла, тем воздержитесь от холода отступления. Думайте, какое счастье проходить под лучами созвездий, являясь средоточием лучей вечности.
Я снова вслух спросил сжавшегося в своем одиночестве Рогациана:
— Так что же такое выбор?
— Смысл этой жизни в том, чтобы в ней достигнуть такого совершенства, чтобы можно было своей этой жизнью показать это совершенство другим. Мы выбираем следующую жизнь в согласии с тем, чему мы научились в этой. Если мы не научились ничему, следующий мир окажется таким же, как этот, и нам придется снова преодолевать те же преграды с теми же свинцовыми гирями на ногах.
Я вдруг почувствовал, что уже навсегда покидаю этот миг и это место. И я повернулся разом ко всем, чтобы сказать то, что когда-то сказал или хотел сказать:
— Если бы оставшиеся считали ушедших посланными к свету и за светом, тогда общение было бы правильным. Совершенная душа чувствует, куда стремится, куда летит, как стрела Потому ценно смелое желание искать себя, ибо каждый ищущий найдет. Если желания души высоки, она может найти великие образы и, возвращаясь к ним, способствовать совершенствованию.
И запомните: все возможно в мире духа. Не выдуманными формулами, но неописуемой мощью, силой духа слагаются новые возможности.
И даже во всем безобразии и уродстве окружающей нас жизни проявляется идеальное совершенство бытия. Ведь если мы осуждаем убийства, грабежи и прочие преступные деяния людей, то это мы делаем только потому, что знаем о существовании совершенных форм жизни, так как иначе никакое безобразие и уродство не квалифицировалось бы нами как именно таковое, и мы не знали бы, что безобразие и есть именно безобразие. Значит, все безобразия и уродства жизни только подтверждают существование в ней абсолютного совершенства.
VI Фатальная свобода игры: не это, не то
Без
Интимная, глубинная сущность Души проявляется как раскрытие изначальных основ бытия; как бурлящая способность самовыражения и вечного непокоя; как пронзительное стремление не быть тем, что Душа есть, и быть тем, что Она не есть; как постоянное самоотрицание и колеблющееся равновесие между истинным и неистинным; как загадочное совпадение могущества и бессилия, тайного единства и бесконечной множественности; как вздрагивающая гармония сущего и не-сущего; как ритмическая, пульсирующая активность и покой бытия. Все это есть одновременно и вдохновенное созерцание Души, в котором она делается свободной от самой себя…
Когда я корчусь — во сне и наяву — от невыносимой боли, которую испытывают они, неизвестные, но все же близкие мне — мерцает спокойно чья-то мысль; почему же я так страдаю и почему не могу не страдать?
— Мы так часто говорим о душе, рассуждаем о ней, вспоминаем о ней… Но что представляет твоя душа?
— Не знаю, я ничего не знаю… Я так привык… Я почти утонул, почти размазался во всем этом привычном…
Да будет каждый целиком боговиден и целиком прекрасен, если он хочет видеть Бога и красоту!
…Я неожиданно ощущаю свои веки, но они столь тяжелы, что не могу я открыть их… И вновь меня бросает в поток золотистого света:
— …Вот что прежде всего да будет известно всякой душе: Душа универсальная или мировая произвела все живые существа, вдохнув в них жизнь, — и тех животных, которых питает земля, и тех, которые живут в море и воздухе. Она же произвела божественные звезды и солнце, да и всю красоту форм необъятного неба. Она же установила и поддерживает во всем закономерный порядок.