Плотский грех
Шрифт:
У Джесс перехватило дыхание, она заметно напряглась. «Боже мой! – подумала она. – Как много новых путей он открывает и куда они ведут? Он только что сообщил мне, что я попалась на удочку профессиональной конфиденциальности, и он абсолютно прав. Тем не менее он назвал Роуз слабачкой! Опять он прав: только слабый человек станет вынашивать такой ничтожный замысел.
Слабачка. Где он подцепил это слово? Неужели я проглядела в нем какие-то микрокластеры подкоркового серого вещества, о существовании которых никто и не подозревает? Старая история про интеллектуальные способности…
Я в этой области лучшая в мире, но насколько я хороша? Ох, Уолтер,
Доктор приостановила наплыв мыслей, чтобы еще раз оценить своего подопечного. Не злость ли стала результатом таких умозаключений? Если Уолтер злится, тогда его прогноз резко понижается в цене. Но злости не было, ни на йоту. Скорее он демонстрировал к интригам Роуз некий клинический интерес.
– Ари не займет твое место, Джесс, – категорично заявил он.
– Почему?
– Он не дотягивает до твоего класса, и всем, кроме Роуз, это уже известно. Что самое главное, об этом известно и Ари.
– Ты совершенно прав, Уолтер.
– По крайней мере, я увижу тебя сегодня за ужином.
У Джесс вытянулось лицо.
– О, Уолтер, я не могу! Сегодня я ужинаю в другом месте. Но я буду здесь за завтраком завтра в семь.
Ужин в тот вечер проходил на квартире у Делии и состоял из пиццы, салата и бутылки охлажденного игристого вина.
– Винные снобы скажут, что «Коулд Дак» [46] барахло, – жизнерадостно сказала Делия, разливая вино из бутылки, по форме напоминающей бутылку шампанского, – но мне оно действительно нравится – сладкое, шипучее, чистый Китс [47] .
Джесс настороженно смотрела на подругу.
– Не надо пытаться соблазнить меня Китсом. Я с тобой согласна и люблю «Коулд Дак», как бы ни принижали его снобы.
– Ты когда-нибудь пробовала вино из бутылки стоимостью в тысячу долларов?
46
Игристое вино, производимое в США.
47
Джон Китс (1795–1821) – поэт младшего поколения английских романтиков.
– Никогда, – прищурилась Джесс.
– Мы однажды расследовали кражу тысячедолларовой бутылки вина, – задумчиво говорила Делия. – Один человек купил ее на аукционе и вовсе не собирался ее пить. Моя личная теория на этот счет… это было мое первое дело в Холломане – так вот моя теория состояла в том, что он просто позволил себе увлечься на аукционе, как это бывает с людьми. Он определенно не был винным коллекционером!
– О, если б кубок чистой Иппокрены, искрящийся, наполненный до края!.. [48] – воскликнула Джесс.
48
Строки из стихотворения Дж. Китса «Ода соловью».
– Что-что?
– Вот как твой Китс действует на людей, ха-ха-ха!
– И он тоже. Но сейчас речь о бутылке вина стоимостью в тысячу долларов! – напомнила Делия, слегка раздосадованная. – Так кто же похитил вино?
– Его жена вылила его в говядину по-бургундски, – предположила Джесс.
На лице
– С тобой неинтересно играть!
– Держу пари, брак на время пошатнулся.
– Нет, он был слишком милый парень. – Делия покосилась на Джесс. – Однако немного шутливой болтовни пошло тебе на пользу. Ты выглядела очень озабоченной, когда пришла, Джесс.
– Я и чувствовала себя так же, но небольшая порция Делии и «Коулд Дак» меня вылечила.
– Ты можешь говорить об этой проблеме?
– О да. Национальный институт здравоохранения включил меня в свой список инспекторов неких заявок на получение субсидий. Меня в последнюю минуту выдвинули на замену в комитет, так что завтра утром я отправляюсь в Бостон. Это перечеркивает мой график работы, но главная проблема не в этом. Главная проблема – Уолтер.
Делия выстроила на краю тарелки линию из оливковых косточек.
– Я сменю свою пиццерию. Косточки! Только этого не хватало! И в чем же состоит угроза, связанная с Уолтером?
– Он может расстроиться, если я буду отсутствовать всю ночь, хотя я не могу приравнять его к маленькому ребенку ни в каком отношении, включая то, как работает его ум, – принялась рассказывать Джесс, радуясь, что кто-то со стороны может ее выслушать. – Как раз в этот самый момент он решил совершить прорыв во всех направлениях. Делия, это так волнующе! Меньше всего мне нужен расстроенный Уолтер. А он ведь ожидает, что Ари Мелос отошлет его обратно в Психушку, как только я выйду за порог.
– Это вероятно?
– Нет, вообще-то я уверена, что он в безопасности. Если Ари решит запереть его где-либо, это будет в ХИ, а не в Психушке: Уолтер не проявляет никакой потребности в психиатрической изоляции… о, уже три года!
– Тогда почему ты сама не запрешь его перед отъездом? Ты говоришь, он тебе доверяет. Быть может, я что-то не так поняла, но звучит так, будто Уолтер боится именно Психушки – гораздо больше, чем просто быть запертым в своей комнате в ХИ. Не можешь ли ты уговорить его? Чтобы он позволил тебе самой его запереть? Или я чего-то не уловила?
– Нет, ты права. Беда в том, что я обещала ему свободу в мое отсутствие. Мне бы пришлось нарушить свое обещание.
– Тогда это будет хорошая проверка его этики, – проницательно заметила Делия. – Если он делает все эти волнующие прорывы, он должен уметь справиться с парой-тройкой разочарований.
Джесс приняла еще один бокал «Коулд Дак».
– О, Делия, ты просишь слишком многого! Я ведь не случайно употребила метафору дорожной карты – мы с ним путешествуем по абсолютной terra incognita [49] , и я не зря называю его мозг неизвестной страной. На многих уровнях мышление Уолтера является высокоразвитым, даже изощренным – он может читать и понимать техническую литературу, фактологические книги и высоко ценит классическую музыку. Хотя от популярной ему скучно – думаю, потому, что она лишена математичности. В то же время на других уровнях его мыслительные процессы недоразвиты, даже непостижимы. К примеру, он пускает слюни по поводу шекспировского использования языка, но не может оценить ни одну из ключевых эмоций в пьесах того же Шекспира, как, например, Эдипов комплекс Гамлета или ревность Отелло.
49
Неизвестная земля (лат.).