Плутовка Ниниана
Шрифт:
Барон в свою очередь поражался ее выдержке и вместе с тем жаждал услышать ее голос, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Какие слова сумела найти она для капуцина, побудив этого несгибаемого монаха принять совершенно неожиданное решение? Ведь он вовсе не относился к тем людям, которых взгляд зеленых глаз способен увести от намеченных целей.
Ниниана укрылась за стеной молчания. Присутствие барона вызывало в ней хаос противоречивых мыслей. Первоначальное облегчение сменилось горьким сомнением. Он опять смеется над ней? Или эта поездка связана с рассказанными монаху
— Зачем спрашивать, если в ответ можно услышать лишь ложь! — пробормотала Ниниана наконец так тихо, что он еле разобрал слова из-за шума от движения кареты.
— О Боже!
Одним прыжком поменял он место и сел рядом с ней, прежде чем она успела отодвинуться в самый угол, Ниниана почувствовала руку на своем плече и разглядела силуэт рядом с собой.
— Бросьте говорить явную чепуху, Ниниана де Камара! Вас ведь так зовут, хотя вы и старательно скрывали от меня свое настоящее имя, друг мой Норберт. Не правда ли?
— Вы знаете… С каких пор?.. Монах сказал…
Он судорожно глотнул воздух.
— Отец Жозеф? Нет, скорее кардинал превратится в верного друга всех людей, чем этот капуцин в болтливую бабу. Вы серьезно полагаете, что я настолько слеп, что не разгадал ваш маскарад после ночи в Лувре? Хватит и того, что в первые недели нашего знакомства вы сделали из меня дурака. Но кто мог догадаться, что под личиной худого агрессивного юнца прячется не менее мятежная женщина? Можете гордиться, мадемуазель: вы заставили меня пережить несколько очень неприятных ночей!
— Я?..
Ее искреннее изумление заставило его рассмеяться.
— Именно вы! Тонкая паутина вашей притягательности запутала бедную жертву с помощью этого переодевания! При дворе есть несколько красавцев, чьи женственные черты вызывают у некоторых симпатию, но до появления Норберта де Камара я никогда не замечал у себя подобного интереса.
Ниниана не пожелала сделать логические выводы из такого ответа. Какие бы чувства ни питал к Ниниане де Камара барон де Мариво, теперь это не имело значения. Лучше этого не касаться!
— Значит, правда, что Его Королевское Величество предпочитает нравиться мужчинам?
Ниниана поспешила сменить тему, будто участвовала в светской болтовне придворных, а смертельный страх последних часов был лишь дурным сном.
Мариво ответил неожиданно серьезно:
— Он вообще старается понравиться любому, кто ищет его расположения. Я думаю, никто не представляет себе, в каком одиночестве, при каком отсутствии любви рос Людовик. Его мать после смерти отца не только совсем забросила старшего сына, она умышленно мешала ему получить настоящее образование,
Если в начале его ответа она спрашивала себя, куда он клонит, то последняя фраза уничтожила все сомнения. Письмо! Значит, его интересует пергамент, засунутый под рубашку! Что делать, если он спросит о письме? Кому сохранять верность? Королеве, чьи поступки она не всегда оправдывала, или мужчине, которого она напрасно, но все-таки беззаветно любила?
— Что вам от меня нужно?
Она ненавидела себя за унизительный вопрос, вырвавшийся против ее воли.
— Доверия, Ниниана де Камара! Доверия!
— Доверия? Нет, вы смеетесь надо мной…
Ее слабый голос выдавал сильную усталость, с которой она пыталась бороться.
— Нет другой минуты, менее подходящей для шуток. Не будем тратить попусту время, любимая. Если вы хотите сохранить на плечах свою упрямую головку, то у вас нет иного выбора, как целиком положиться на меня, Ниниана! Прошу вас, если не ради меня, то сделайте это ради самой себя!
— Я не вижу причины вам верить. Куда вы меня везете?
— В Лувр. Полагаю, вас там заждались!
— Что… куда…
— Когда прекратятся наконец ваши вопросы, несносное любимое создание?
Только одно слово восприняла Ниниана. Она схватила его, как голодная рыба наживку с крючка. Любимая? Потому что отдалась ему, не думая о последствиях?
— Когда получу понятный мне ответ, — прошептала она хрипло. — Вы сказали, что везете меня в Лувр. Значит, я уже не под арестом? Как же его Высокопреосвященство даровал мне свободу? Ведь меня арестовали его гвардейцы…
— Ему посоветовал это сделать отец Жозеф.
— Капуцин? Не могу поверить. Почему кардинал принял к сведению слова простого монаха? Ведь он стал церковным владыкой из-за своего тщеславия, а не из-за религиозного призвания!
— И все-таки принял совет к сведению. Потому что простой монах — Франсуа Леклерк де Трамбле, важнейший соратник, доверенное лицо и друг Ришелье. Его начинают также серым кардиналом. Неужели вы никогда не слыхали о нем? Мне трудно это себе представить. Он суровый, но справедливый человек. Нашим единственным шансом было довериться ему!
Ниниане было нелегко отнести услышанное о сером кардинале к невзрачному человеку, с таким искусством обработавшему ее раны. Именно ему она доверилась! Только бы это не оказалось наибольшей глупостью из совершенных ею в Париже! Именно он позаботился о ее освобождении? Почему? Потому что Люсьен показался ему более ценной жертвой? Не спасал ли ее Мариво за счет брата?
Карета остановилась, и стук по ее передней стенке оказался сигналом, которого ожидал барон де Мариво.
— Пойдем, Ниниана, мы приехали…