Пляска богов
Шрифт:
Ларкин посмотрел на Гленну, которая неслышно вошла в комнату, и заставил себя улыбнуться.
— Опять заснула. Но на этот раз без снадобья. Это хорошо, правда?
— Да. Жара нет. — Гленна прижала ладонь ко лбу Блэр. — Если она отказалась от лекарства, значит, боль отступила. И цвет лица неплохой. Мойра говорит, что ты все время рядом.
— Я не могу оставить ее одну.
— Будь на ее месте Хойт, я поступила бы так же. Может, ляжешь рядом и немного поспишь?
— У меня неспокойный сон.
— Ты не можешь сделать ей больно. — Гленна шагнула к окну и задернула занавески. — Чтобы солнце вас не разбудило. Если я понадоблюсь, позови меня или пришли кого-нибудь. Но мне кажется, теперь она проспит несколько часов.
Она положила руку на плечо Ларкину, наклонилась и поцеловала его.
— Полежи рядом с ней немного и последуй ее примеру.
Ларкин прилег, и Блэр повернулась — совсем чуть-чуть, — прижимаясь к нему. Он осторожно взял ее за руку.
— Она заплатит за то, что сделала с тобой. Клянусь тебе.
Прислушиваясь к ее тихому, ровному дыханию, Ларкин закрыл глаза. И в конце концов заснул.
В другой комнате тоже горел огонь в камине и занавески на окне были задернуты. Чтобы защитить от лучей восходящего солнца.
По комнате разносились крики Лоры. Она корчилась под рукой Лилит, которая наносила светло-зеленую мазь на ожоги и волдыри, покрывавшие лицо, шею и даже грудь Лоры.
— Ну, ну, не надо. Не плачь, моя дорогая, моя милая девочка. Не сопротивляйся. Это поможет.
— Жжет! Жжет!
— Знаю. — Глаза Лилит наполнились слезами, в горле стоял ком. Она смазывала глубокие ожоги на шее подруги. — Моя бедная малышка. Знаю. Ну, вот и все. Выпей вот это.
— Не хочу! — Лора отвернулась, крепко зажмурившись и сжав губы.
— Ты должна. — Лилит не хотела причинять Лоре боль, но все же твердой рукой взяла ее за шею, заставив проглотить жидкость. — Еще немного, капельку. Хорошо, хорошо, моя милая.
— Мне больно. Больно!
— Тише, тише. Все пройдет.
— Она меня изуродовала. — Лора отвернулась, и на мазь вновь полились слезы. — Я уродина — вся в шрамах. Ты больше не захочешь меня видеть после того, что она сделала с моим лицом!
— Для меня ты стала еще прекраснее. Еще дороже. — Лилит ласково поцеловала подругу в губы. Она не позволила никому ухаживать за Лорой. Никто, кроме нее самой, не посмеет прикоснуться к этой обожженной коже. — Моя самая сладкая девочка. Самая храбрая.
— Мне пришлось прятаться в грязи.
— Тише. Это все неважно. Главное — ты вернулась ко мне. — Лилит взяла руку Лоры, повернула ладонью вверх и покрыла ее поцелуями. — Ты снова со мной.
Дверь открылась, и в комнату вошел Дэви. Сосредоточенно сжав губы, он нес хрустальный кубок на серебряном подносе.
— Я не пролил. Ни одной капли.
— Ты у меня большой мальчик. —
Лора опять отвернулась.
— Ему не нужно видеть меня такой.
— Нет. Он должен знать, на что способны эти смертные. Входи. Дэви, побудь с нашей Лорой. Только аккуратно, не толкай ее.
Мальчик осторожно забрался на кровать.
— Сильно болит? Лора кивнула:
— Очень.
— Не плачь. Я могу принести тебе игрушку.
— Может, потом. — Лора улыбнулась, превозмогая боль.
— Я принес тебе кровь. Она еще теплая. Я не пил. — Мальчик погладил ее руку, подражая Лилит. — Мама сказала, тебе нужно выпить все, чтобы ты опять стала сильной и здоровой.
— Совершенно верно. Давай. — Лилит поднесла кубок к губам Лоры. — Пей, только медленно.
— Кровь успокоила ее, а лекарство, которое Лилит дала ей раньше, ослабило боль.
— Помогает. — Лора легла и закрыла глаза. — Но я чувствую ужасную слабость. Я думала… Лилит, я думала, что ослепла. Такая резь в глазах. Она обманула меня. Как я могла так глупо себя вести?
— Не вини себя. Я же тебя не виню.
— Должно быть, ты ужасно злишься.
— В такой момент? Нет. Мы вместе уже много веков, любовь моя, — в радости и в горе. Могу ли я сказать, что ты сглупила? Конечно, но я сама, наверное, поступила бы так же. Какой смысл убивать просто так, не позабавившись? — Она оттянула вниз вырез платья, демонстрируя шрам в виде пентаграммы. — Я ношу на себе эту отметину потому, что однажды слишком долго играла со смертным.
— Хойт, — со злостью проговорила Лора. — Ты сражалась с магом. А в той суке, что изуродовала меня, не было магической силы.
— Когда мама убьет волшебника, я буду лакать его кровь, как щенок лакает молоко.
Рассмеявшись, Лилит взъерошила волосы Дэви.
— Вот какой у меня малыш. И не нужно думать, что охотница на вампиров не владеет магией. — Она посадила Дэви себе на колени. — Иначе ей это не удалось бы.
— По крайней мере, она ранена. Может, даже смертельно.
— Вот видишь, во всем есть что-то хорошее. — Лилит поцеловала Дэви. — Мидир во всем виноват. Разве ночь не ускользнула от него? Разве белая магия не оказалась сильнее?
Лилит пришлось сделать над собой усилие, чтобы погасить ярость, вызванную очередной промашкой чародея.
— Я избавлюсь от него, как только мы найдем хотя бы равного ему по силе. Обещаю тебе. Клянусь. Но они за все заплатят. Наступит Самайн, и ты будешь купаться в ее крови, моя дорогая девочка. Мы все насладимся ее кровью. А когда миры станут моими, ты будешь рядом со мной.
Успокоенная, Лора вытянулась на кровати.
— Ты побудешь еще немного? Останешься, пока я засну?
— Конечно. Ведь мы же семья.