Плюм
Шрифт:
– Четко и ясно. Канал устойчив, - ответила технику Плюм.
– Хорошо, - голос техника был доволен, - Сейчас вы отсоединены от всех систем космодрома. Временные конструкции мы от вас тоже отвели. Самописцы закреплены, подключены и активированы. Так что, можно начинать тест.
– Вас поняли. Готовы к началу испытаний, - с согласия Плюм ответил технику Ауф.
– Выйдите из временного ангара, и пройдите по полю сто метров вперед по прямой, - дала задание техник.
Плюм послушно принялась за исполнение, двинувшись на встречу солнечному свету. Не смотря на весьма продвинутые систему
– Я прямо чувствую, как подо мной бетон крошится, - пожаловалась капитану Плюм, по исполнению задания останавливаясь на месте, - Мне даже крылья раскрывать приходится для удержания равновесия.
– Ну, Пушинка, это нормально. Ты же теперь – внутрисистемник, - успокоил корабль Ауф.
– Экипаж, хорошо: я вижу, что вы на месте. Можете пока осмотреться, - снова навели луч мобильного гелиоглифа техники, - Есть какие-то вопросы?
– Я всегда такая неуклюжая буду? – жалобно спросила техника Плюм, - Мне, вообще, бегать можно? А то я за шасси боюсь.
– Да, вы будете такой всегда. Вы, все-таки, внутрисистемник: вам, по-хорошему, и в атмосферу-то заходить не стоит, - в ответ хмыкнула техник, - А бегать можете: шасси вполне на это рассчитано. Но не злоупотребляйте: при беге вы не сможете компенсировать раскачивания вашего нового тела, и все внутри вас, что не закреплено, отправится в свободный полет. Так что, попытайтесь пореже пользоваться пробежкой при взлете и посадке. И не забывайте, что у вас есть крылья – компенсируйте и гасите ими раскачивания корпуса.
– Спасибо, - в голосе Плюм отчетливо слышалось облегчение. И на этом картинка перед глазами Ауфа сменилась.
Плюм повернула голову налево: там, скрытые временными монтажными ангарами, стояли Огненная Лист и Дан – их тестировать будут чуть позже. А еще чуть левее стояли, ожидая отправки на Вольфлод с ближайшим подходящим кораблем, их прежние тела. Сейчас ранее внушительные стальные птицы выглядели натуральными цыплятами по сравнению с той высотой, с какой на них смотрела Плюм. Плюм взглянула вправо: там расстилалось бескрайнее поле космодрома, на котором стояли, обслуживаясь и разгружаясь/загружаясь, челноки и почтовые птицы, как трансатмосферные, так и атмосферные (фениксы, в отличие от волков, не использовали аэропланы: вместо этого у них были самые настоящие некосмические космические корабли и гигантские дирижабли, где первые, нередко, служили тягловой силой и командирами для вторых). И все они выглядели для Плюм такой же мелюзгой, как и ее собственное прежнее тело. Собственно, даже и корпуса космодрома, видневшиеся вдалеке, теперь смотрелись не то, чтобы очень внушительно.
– Теперь развернитесь направо, пройдите сто метров вперед, снова развернитесь направо, и пройдите еще сто метров вперед, - прервал размышления Ауфа голос техника.
– Вас поняла. Выполняю, - теперь уже Плюм хотела, чтобы капитан не вмешивался, и она сама брала на себя ответственность. Ауф мешать своей кораблю не стал.
Плюм развернулась на месте (чувствовалось,
– Ну, как? – спросила у своего капитана корабль (в ее голосе было изрядно возбуждения напополам с ожиданием).
– Молодчина! – похвалил свою стальную подругу Ауф.
– Все, экипаж, хорошо. Мы зафиксировали все, что хотели. Теперь возвращайтесь в ангар, и мы снимем самописцы, - техник снова установила гелиоглифическую связь с Плюм, - Корабль, готовьтесь к обратному подключению к сети космодрома и отключению проприосенсорики: будет еще один физический осмотр. Как самочувствие? У обоих.
– Хорошее. И я, и капитан чувствуем себя хорошо, - отрапортовала Плюм, и тут же пожаловалась, - Не люблю без проприосенсорики: ладно с ней с болью, но когда свое тело совсем не чувствуешь…
– А мы не любим, когда корабль ноет, что ему вибрации мешают или, там, отсоединение каких-нибудь агрегатов не нравится, - парировала техник.
– Ладно, ладно. Не ругайтесь, - отступила Плюм, и уже собралась покорно двинуться обратно на свое место среди временных монтажных конструкций.
– Я могу сегодня навестить мою корабль? – вмешался в переговоры Ауф.
– Если вы имеете ввиду НАВЕСТИТЬ, то часа через два. Мы как раз закончим осмотр и вернем проприосенсорику в большую часть отсеков, - многозначительно ответила техник, - А пока, капитан, ЗАПОЛНИТЕ БУМАГИ вместе с куратором.
Плюм хихикнула, более не расстроенная предстоящим отключением части сенсорики, и весьма двусмысленно напутствовала своего капитана. Ауфу же не оставалось ничего иного, кроме как в ответ улыбнуться своему кораблю (она-то его прекрасно видела при помощи двух камер мостика), и ожидать того, как она снова окажется в руках техников.
***
– Впечатления? – Вайрей первым отложил ложку (фениксы обожали готовить все из круп: вот и сегодня в офицерской столовой инопланетным гостям подавали гуляш с вареной перловкой), и обвел взглядом коллег-капитанов.
Сегодня все три экипажа тестировали новые корабельные тела в атмосферном и трансатмосферном полете. Так что, впечатлений у всех, и у самих кораблей, и у их капитанов, должно было набраться с изрядным избытком.
– А у тебя? – устало вздохнул Гар.
– Ребят, давайте на чистоту. Наши корабли сейчас нас не слышат – не нужно боятся их обидеть, - Ауф тоже оставил кашу в покое, - Раз у нас сегодня у всех был такой день, то начну я: Плюм сильно потяжелела. Атмосферные полеты теперь не для нас: только взлет в пустоту и приземление с рейда – как челнок. Остальную атмосферу лучше оставить аэропланам и почтовым птицам.
– Вот именно. Лапка сильно комплексует, что атмосферный полет для нее отныне закрыт. Мы раньше не особенно-то в атмосфере и летали, но… - поделился печалью Вайрей, - Единственная теперь надежда на пустотное обучение: она всегда рвалась в настоящий космос – может быть, полноценное плавание ей эту потерю компенсирует?