Плюшевые мишки не умирают
Шрифт:
– Цианистый калий, тетродотоксин, мышьяк. Именно эту смесь убийца подмешал в тток в том инциденте три года назад.
– П-почему именно она?
– Мой псевдоним – Любопытный король демонов. Я тоже хочу ее разок опробовать. Так что в этот раз подготовился по-особенному.
«В этот раз?» Звучит так, будто он это делает далеко не впервые. Хваён посетила внезапная мысль: соседка Мирим после «рыбалки» неожиданно освободила комнату. Сказали, что она вернулась домой, да и телефон-то у нее никуда не исчез, но на сообщениях Хваён все еще стоял статус «не прочитано». Вдруг перед глазами, как плакаты с преступниками в розыске, пронеслись лица соседей, с которыми ей довелось вместе жить в квартире 303 жилого комплекса «Радуга». Некоторым она сама помогала освобождать комнату,
– Если так интересно, то почему бы не опробовать на себе?
Она не знала, что на нее нашло и почему эти слова вырвались наружу. Она думала лишь о том, что нужно либо болтать и тянуть время, либо найти слабое место этого мужчины.
– А зачем? Я ведь могу за гроши купить таких, как ты: даже если пропадете, искать вас будет некому.
– Выпендриваешься тут, а сам боишься.
– К тому же исчезновение таких, как ты, пойдет городу на пользу. Вы же толпой ныкаетесь в темных и грязных местах, всякую дрянь распространяете. Как паразиты.
– А ты забавный. Видимо, считаешь, что не такой? Позиция ничтожества.
– Я вообще-то выпускник престижного университета K.
Так или иначе, эффект был достигнут. Лицо мужчины в мгновение ока исказилось. Слово «ничтожество» сработало как тумблер. Хваён бросила взгляд в сторону спрея от насекомых на прикроватной тумбочке. Разгоряченный незнакомец большими шагами приближался к девушке. Она нагнулась и со всей силы рванула к кровати. Пока загнанный в угол мужчина, который, по всей видимости, до этого только играл в игры и сидел в анонимных интернет-сообществах, пребывал в замешательстве от движений реальной Хваён, та уже успела схватить спрей. Затем она с размаху ударила его по лицу бумажным пакетом, в котором лежала коробка от планшета, и прыснула средством от насекомых. Зажигалка сейчас бы ей не помешала. Но она единственная из всего комплекса «Радуга» не курила. Ей даже в голову не приходило, что однажды она будет об этом жалеть. Подвергшийся прямому попаданию пестицидов в глаза незнакомец с криками начал кататься по полу. «Отлично. Теперь можно взять топор, разбить окно и унести отсюда ноги», – с этими мыслями Хваён побежала к столику, где были разложены его инструменты. Вот только…
Топора там не оказалось. В его чемодане – тоже. «Я же точно видела, как этот тип его доставал; так где же он? – в голове девушки царил хаос. – Мне еще рано умирать. Я не могу умереть такой глупой смертью, нарвавшись на ловушку Ёнчжина». Если топора нет, значит, придется найти еще что-нибудь тяжелое, чем можно разбить окно. Хваён перерыла всю комнату вверх дном, когда мужчина пришел в себя и схватился за нож словно обезумевший. Он был зол и смотрел так, будто именно юная особа напротив была причиной всех его неудач и несчастий.
В то же мгновение Хваён прямо под кроватью обнаружила огнетушитель. Она легла на живот, когда внезапно подошедший сзади мужчина занес над ней нож. Слишком поздно почувствовав неладное, девушка повернула голову. Глядевшее на нее сверху лезвие ножа поймало свет электрической лампы и ярко озарило Хваён. Перед лицом опасности все суждения отошли на второй план, а тело сковало льдом. Она не могла и пальцем пошевелить. Затаив дыхание, Хваён крепко зажмурилась. А потом нож опустился.
Только не на плоть девушки, а на затхлое постельное белье с клубничным узором. Бессильно. Вопль мужчины тотчас сильно резанул по ушам. Крик был несравним с тем, который он издал, когда она прыснула ему в лицо средством от насекомых: теперь он орал так, будто вот-вот выпростает все внутренности наружу. Хваён слегка приоткрыла глаза. Первое, что она увидела, – разбрызганные по полу, словно краска из баллончика, капли крови, затем – медленно увеличивающуюся в размерах кровавую лужу. Незнакомец, что еще несколько секунд назад угрожал ей с ножом в руке,
На глаза Хваён попался брошенный на пол топор. В доказательство того, что ранее его загнали в самую глубь тела, остро заточенное лезвие полностью окрасилось в бордовый. Вдруг девушка увидела то, что стояло возле топора. Оно, без всяких сомнений, стояло на двух лапах. Это…
Это был ее лучший друг навеки – Улыбчивый мишка.
И тут их взгляды встретились. Такого быть не могло, но все же что-то сверкало в черных пластиковых зрачках. На заднем фоне довольно громко, на совесть, продолжал кричать и стонать мужчина. Хваён, не желая упускать данный богами шанс на побег, приблизилась к топору. Улыбчивый мишка с ясными глазами добрел до лужи крови, в которой лежал топор, и поднял его своими лапами, словно так и ждал этого момента. Липкая кровь стекала по рукоятке, окрашивая одну из медвежьих лап. Плюшевая игрушка протянула топор Хваён. Девушка неосознанно приняла его и спросила:
– Это ты меня спас?
Медведь кивнул. И на понятном человеческом языке произнес:
– Если собралась бежать, возьми меня с собой.
Хваён показалось, будто черные глаза овладели ей: «Я что, умерла? Это загробный мир? Или я окончательно спятила? Я, конечно, знала, что когда-нибудь это может случиться, но как-то чересчур внезапно». Слишком уж трудно поверить в то, что плюшевый медведь, которого она принесла с собой неделю назад, размахивает топором и даже разговаривает. В тот момент все, что произошло в «Клубничке», ощущалось сном, тело и разум Хваён испытали перегрузку. Ничего из этого не укладывалось в голове. Все казалось плодом ее воображения. И угрозы Ёнчжина повысить арендную плату, и раны на сердце пожилой женщины, оставленные раскрытой ложью, и увольнение с работы. «Боже, что за адский кошмар мне снится…» – подумала Хваён.
С топором в руках девушка рухнула на клубничную постель. Плюшевый медведь, продолжая стоять на двух лапах, пристально смотрел на нее, пока мужчина обильно истекал кровью и выл, схватившись за лодыжку – сквозь разорванную кожу проглядывала кость. Все казалось слишком нереальным, и Хваён со всей силы хлестнула себя по щекам. Боль была настоящей, а значит, проснуться не получится. Медведь обратился к девушке, тихо извергающей проклятия:
– Это не сон.
– Не сон?
Не успела Хваён ответить, как произошло следующее. Мужчина в поисках телефона, чтобы вызвать «Скорую», ползал по полу и в состоянии паники задел ножку стола. Того самого, на котором он так старательно раскладывал всяческие орудия преступления и ядовитые вещества. Дешевенький столик – в нем была скрыта глубокая история гостиницы «Клубничка» – тут же потерял баланс, и на голову ползающему под ним мужчине, словно в наказание, свалилось все, что он сам подготовил.
Веревка, скальпель, нож… И бутылка неразбавленной соляной кислоты.
Клубничную комнату вслед за запахом разъедаемой плоти вновь заполнил вопль. В то же время послышалось множество шагов. Ёнчжин почувствовал неладное и забарабанил в дверь, попутно громко интересуясь у мужчины, что произошло. Еще недавно дергающийся от пролитой соляной кислоты, тот то ли умер, то ли потерял сознание, но не издавал ни звука, с жалким видом растянувшись на полу. Странная тишина вернула Хваён в реальность. Плюшевый медведь в спешке прокричал:
– Нужно бежать отсюда!
Тот, кто собирался ее убить, умер. Вот-вот собирался войти Ёнчжин – тот, кто ее этому человеку продал. Мишка прав: надо бежать. Находясь рядом с изуродованным трупом, Хваён дрожащими руками схватила медведя и положила в рюкзак. Ёнчжин начал звенеть ключами. Девушка прошла мимо тела, вызвавшего приступ рвоты, и встала возле окна. Вместе с сильным ударом топора с легкостью разбилось стекло, много чего повидавшее в «Клубничке» за последние двадцать лет. Пятый этаж. К счастью для Хваён, двумя этажами ниже обнаружился балкон. Теперь получится спрыгнуть вниз. Но было ясно, что шайка Ёнчжина уже разбежалась повсюду. Если она спрыгнет – на этом все не закончится.