По дикому Курдистану
Шрифт:
– Твои арнауты испугаются, если я приду, – сказал мутеселлим аге.
– И я с тобой! – похвалился он.
– А я с вами! – завершил счет я.
– Араб еще там?
– Господин, ты считаешь, от меня смогут уйти такие люди? – спросил оскорбленно Селим-ага.
– Я проверю и его. У него были деньги?
– Нет.
– Сколько денег у макреджа, как ты думаешь?
– Не знаю!
– Он должен их отдать. Но, Селим, тогда, собственно говоря, твоих арнаутов не должно быть поблизости.
– Я
– А если они подслушают?
– Тогда я их запру.
– Вот так. Хотя, как только мы уйдем, они смогут говорить с заключенными.
– А я их не выпущу.
– Вот это правильно. Эти деньги должны быть у мутеселлима, который, естественно, не забудет дать аге арнаутов хороший бакшиш.
– Сколько, господин?
– Этого я пока не знаю, ведь сначала мне нужно увидеть, сколько у него вообще имеется.
Мы дошли до тюрьмы.
– Отпирай, Селим-ага!
– Господин, ключ же у тебя!
– И то верно!
Он полез за пояс и вытащил ключ. Затем долго прикладывался, примерялся, тыкал ключом, но все никак не мог найти замочной скважины.
На это я рассчитывал и поэтому попросил:
– Позволь, эфенди, я открою для тебя дверь!
Я взял у коменданта ключ, открыл им дверь, вытащил его, и мы вошли во внутренний коридор. После этого я вставил ключ изнутри в замок.
– Входите! Я снова запру дверь!
Как только они вошли, я сделал вид, будто хочу запереть дверь. На самом же деле быстро повернул ключ в обратную сторону, для видимости подергал дверь, якобы проверяя, заперта ли она.
– Закрыто. Вот твой ключ, мутеселлим!
Из задних камер и сверху пришли арнауты с лампами.
– Все в порядке? – Мутесселим прибавил достоинства голосу.
– Да, господин.
– Никто не убежал?
– Нет.
– И араб не убежал?
– Нет.
– А макредж?
– Тоже не убежал, – в тон ему ответствовал сержант в этом остроумном допросе.
– Ваше счастье! Иначе я бы вас заколотил до смерти. Валите отсюда в вашу конуру! Селим-ага, запри их там!
– Эмир, может, ты это сделаешь? – спросил меня ага.
– С удовольствием.
Такой поворот дела меня радовал. Ага взял одну из ламп, и я повел людей наверх.
– Господин, почему нас запирают? – спросил сержант.
– Будет проводиться допрос заключенных.
Я задвинул за ними засов и отправился вниз. Комендант и ага прошли уже в заднюю часть тюрьмы. Внешняя дверь была не освещена, поэтому я проскользнул к ней незаметно, приотворил ее и зашагал быстро за обоими.
– Где он? – услышал я вопрос мутеселлима.
– Здесь.
– А где хаддедин? – поинтересовался я специально перед тем, как открыли вторую дверь.
Мне нужно было постараться сделать так, чтобы дверь
– За второй дверью.
– Ну, открывай тогда ее.
Кажется, комендант не имел ничего против моего требования. Он согласно кивнул, и Селим открыл дверь.
Заключенный, должно быть, слышал наши переговоры и уже встречал нас, стоя в камере. Мутеселлим подошел поближе к нему и спросил:
– Ты – Амад, сын Мохаммеда Эмина?
Никакого ответа мы не услышали.
– Ты что, не умеешь говорить?
Заключенный снова промолчал.
– Собака, тебе здесь сумеют открыть твой поганый рот! Завтра же тебя увезут!
Амад и в этот раз не проронил ни слова, при этом он все время смотрел на меня, чтобы не упустить ни одного моего жеста или другого сигнала. Быстро подняв и опустив брови, я дал ему понять, что он должен быть начеку.
Мы пошли дальше. Теперь для нас открыли другую дверь. Макредж стоял, прислонившись к стене. Его глаза выжидающе смотрели на нас.
– Макредж, как живется тебе здесь? – спросил комендант с некой долей иронии.
– Да проснется у Аллаха желание заключить сюда тебя!
– Этого не допустит Пророк! Что, боязно?
– Я не боюсь!
– Ты хотел убить агу.
– Стоило бы.
– Хотел его подкупить.
– Он – сама глупость.
– Хотел заплатить ему сразу же.
– Его нужно было бы вздернуть.
– Твои желания, может быть, не так уж несбыточны, – сказал комендант с хитрым выражением на лице.
В результате обильного пития, а также в ожидании добавки его лик сиял.
– Что? – спросил макредж. – Серьезно?
– Да.
– Ты хочешь со мной поторговаться?
– Да.
– Сколько вы хотите?
– А сколько у тебя есть?
– Мутеселлим, мне нужны деньги на дорогу.
– Мы будем справедливы и оставим тебе на дорогу.
– Хорошо, тогда нам нужно потолковать. Но не в этой же дыре.
– А где же еще?
– В помещении, предназначенном для людей, а не для крыс.
– Тогда иди сюда!
– Дайте мне руку.
– Селим-ага, давай! – сказал комендант, не доверяя себе и боясь потерять равновесие.
Селим-ага испытывал те же сомнения, потому он толкнул меня в бок и сказал:
– Эфенди, лучше ты подай руку!
Чтобы не затягивать дело, я протянул макреджу руку и вытащил его наверх.
– Куда его? – спросил я.
– В комнату надзирателей, – ответил комендант.
– Дверь оставить открытой или…
– Только притвори ее!
Я возился с дверью долго, чтобы трое других первыми вошли в комнату, но из этой затеи ничего не получилось: комендант ждал меня. Значит, мне нужно было придумать что-либо другое.