По дороге домой

Березовская Ольга Сергеевна

— Чему ухмыляешься? — Рок внимательно смотрел на меня, как будто пытался прочитать мысли.

— Я нашла пару плюсов в том, что мы с тобой не могли бы понять друг друга. Не в данной конкретной ситуации, а так по жизни.

Он улыбнулся.

— И не надейся.

Это он к чему?

— В каком смысле?

— В прямом, — улыбка стала еще шире. — Мы бы в любом случае поняли друг друга.

— Потому что для драконов не существует преград? — переспросила я фразой, услышанной когда-то

от Звезды.

— Нет. Потому что мы на одном языке разговариваем. И думаем тоже.

Брови поползли вверх. То есть как?

Внутренний голос выдал давно знакомое: дура. Как я могла это упустить? Наверное, шторм и иже с ним лишили меня и без того не очень хорошей способности соображать. Журнал капитана. Что в нем особенного? Да ничего. Кроме того, что записи в нем на милой сердцу и глазу кириллице.

— Значит ты… — это я уже вслух.

Рок забавлялся.

— Значит я.

— А откуда ты, если не секрет?

— Уже не секрет. Оттуда, откуда и ты.

Односложные ответы Рока не оставляли простора для фантазий. Вот значит как! Определенно, Звезда бывал не только в Корее.

— А сколько времени ты здесь? — Непонятная подозрительность просквозила в моем голосе.

— Три года. Чуть больше.

Я лишилась дара речи. Три года!

— Ты не пробовал вернуться домой?

— А зачем? — вопросом на вопрос ответил он. — Что мне там делать?

— А здесь?

Показалось, что повеяло холодком. В темных, почти черных глазах застыла сталь. Первым моим желанием было убежать, на случай, если он решит, что я сказала что-то, чего говорить была не должна. Но гнев был направлен не на меня. Да это был и не гнев. Скорее защитная реакция от неприятных мыслей.

— Здесь другой мир, Мирослава. Здесь меня не направят в психиатрическую лечебницу, если увидят крылья, не станут вызывать милицию…

— Угу, здесь просто убьют, — ляпнула я, памятуя о событиях… Да, обо всех событиях.

И почему у меня мурашки по телу бегают, когда он вот так на меня смотрит?

— А тебя, почему так тянет назад? — неожиданно спросил он с вызовом в голосе.

Что он хотел услышать? Я не знаю. Я сказала только то, что могла сказать: правду.

— Там моя жизнь. Здесь я чужая.

Карие глаза улыбнулись. Грустно так улыбнулись.

— Тебе повезло. Я везде чужой.

Вот оно как, несгибаемый Лорд Капитан оказывается не такой уж… бесчеловечный. Есть в нем что-то и от простого смертного. А может даже больше, чем кажется на первый взгляд?

— Какие пессимистические мысли. Не думаю, что ты прав.

— Вот как? А что же ты думаешь?

— Не нужно иронизировать, Рок. Там в моем и твоем мире, ты просто не можешь быть чужим, у тебя там мать, и больше, чем уверена, что для нее ты самый родной и близкий

человек. Почему ты на три года исчез и даже не пытаешься найти способ хотя бы ее предупредить, что у тебя все хорошо, это твое дело. Не смотри на меня так, я вовсе не пытаюсь тебя судить. А здесь… Похоже, ты нашел способ здесь устроиться. Одно то, что ты лорд о многом говорит, ведь это же титул? Или его дают всем залетным драконам за красивые глазки?

— Да, это титул. Нет, всем его не дают. — Не то, чтобы он очень охотно отвечал. Мои слова ему не нравились, и это было заметно, по выражению лица, по тону, которым он говорил, по напряженной позе.

— Здесь у тебя друзья, враги, что тоже не маловажно. Ты не чужой. Я в чем-то не права?

Серые стены, пестрый ковер, белый шелк рубашки на загорелом теле. Я так долго ждала от него ответа, что зарябило в глазах.

— Ты не права во многом. — Больше похоже на скрип заржавевших дверных петель, чем на голос.

— Разъяснишь?

— Зачем? — Рок оторвался от созерцания ковра и медленно перевел взгляд на меня.

Было в этом действии что-то театральное. Он что, хочет, чтобы я его упрашивала?

— Затем, чтобы снова сказать, что ты не прав.

Смешок.

И все же ответил:

— Пожалуйста. Ты не по тем критериям судишь.

Как емко…

— А по каким же надо?

— Не по каким не надо. Я другой, понимаешь? И там я другой, и здесь я другой. Догадываешься, что это значит?

— Да. Ксенофобия.

Снова смешок. И взгляд, а ля «ну ты же сама все знаешь».

Я фыркнула.

— Ты просто зациклен на себе и своей необычности! Что в тебе такого другого?

Вместо ответа над ним раскрылись крылья, окутав фигуру темным, пульсирующим ореолом.

Позер!

— Говорю же, зациклен. — Я отмахнулась, всем своим видом давая понять, что этот жест не произвел на меня впечатления. — Ну, крылья, ну и что? По мне, так очень удобная вещь: устал ходить, крылья расправил и полетел. А если серьезно: по-человечески к людям относись, и они к тебе будут по-человечески.

— Ты — оптимист или романтик.

Пусть так. В конце концов, он мог и не такие деликатные сравнения найти.

Вдруг Рок перекатился по ковру, в мгновенье ока оказавшись на месте книги у моих ног. В глазах горел озорной огонек.

— Ты и, правда, считаешь, что у меня красивые глаза?

Я совершенно растерянно смотрела на распростертого у моих ног и кокетливо хлопающего ресницами капитана.

— Божественные, — выдавила я вместе с застрявшим воздухом. Похоже, этот человек нашел себе развлечения на отпущенный нам срок, он постоянно будет ставить меня в тупик сменами своего настроения и наслаждаться моей реакцией.