По дороге с облаками
Шрифт:
Пес проводил взглядом пакет с мужчиной и снова занял наблюдательно-просительный пункт. На этот раз ждать пришлось долго. В животе начинало урчать, а в голову забирались кислые мысли о приютской каше. Через свисшее ухо забирались, никак не иначе. Приятные мысли попадают в голову только через правильные красивые отверстия.
Пес совсем уже было расстроился, когда божество всех голодных и честных сжалилось над ним: в дверях магазина показалась молодая мама с легкой летней коляской. Печальные взгляды и приветливые помахивания хвостом, затраченные на таких, почти никогда не оказывались тщетными. Мамы часто жалеют псиного брата.
«Добреют, что ли,
Едва женщина опустила коляску на землю, пес пододвинулся, не вставая (важно показать, что не представляешь никакой опасности), и приветственно фыркнул.
— Ой, Мишенька, посмотри, какая собачка! Ав-ав! — заговорила она высоким голосом с белобрысеньким мальчуганом в коляске.
— Ав! — повторил малыш.
«Да, сходство определенно есть», — подумал пес.
— А давай собачку угостим? — предложила женщина.
— Ав! — ответил мальчуган.
«Давай. Конечно, давай!» — согласился пес и размашисто завилял хвостом.
Тогда из тряпичной сумки, подвешенной между ручками коляски, появился огромный жареный пирожок. Свежий, пухлый. По форме и цвету пес сразу же понял — с мясом. Причем, домашний, а значит — мяса в нем много. И оно сочное, без хрящиков и жилок. От такого пирожка, наверное, и та пенсионерка в пальто не отказалась бы. Хорошо, что она уже ушла.
Не переставая вилять хвостом, пес подошел и взял угощение. Потом положил его так, чтобы мальчуган в коляске видел, как он будет есть. Приятнее было бы отнести пирожок в кусты около бойлерной и насладиться им без лишних глаз, но пес знал: маме будет приятно, если детеныш понаблюдает. А если еще и расхохочется, то в следующий раз она обязательно захватит еще какое-нибудь лакомство. Мам этих нужно прикармливать, так сказать, хорошими впечатлениями.
Пес лег на живот, зажал пирожок между передними лапами и стал отщипывать по маленькому кусочку. День пока что был не рыбный, вернее, «не сосисочный», стоило растянуть удовольствие. Солоноватое тесто сначала тянулось, потом мягко отрывалось, и через образовавшееся отверстие сочился вкусный мясной сок. Жизнь удалась. Ох, и удалась же!
Пес так увлекся, что не заметил, как мама с малышом ушли. Когда от пирожка осталось лишь жирное пятно на тротуаре, он поднял голову и увидел прямо перед собой двух людей — мужчину и женщину.
— Ваня, смотри, что у этой собаки с ухом? — спросила женщина, указывая пальцем на желтую бирку. — Ее что, на отстрел пометили, что ли?
— Ну и тупая же ты! — заявил мужчина, не отрывая взгляд от телефонного экрана. — Это значит, что он — кастрат.
Женщина недовольно хмыкнула, взяла спутника под руку, и они пошли своей дорогой.
«На себя-то погляди, — подумал пес, провожая их взглядом. — Ноги тонкие, как у цапли, проплешина светится ярче, чем телефон в руках. Был бы хоть хвост, чтобы вилять им да от лысины отвлекать».
От обиды у пса даже пропал аппетит. Посидев еще несколько минут, он решил сходить в больничный двор, расположенный неподалеку. После полудня в столовую завозят продукты на небольшом грузовике. Можно будет всласть погавкать вместе с больничной приживалкой собакой Чернушкой. А потом, гляди, чего-нибудь перепадет и в столовой.
Пустившись медленной трусцой вдоль витрин, пес глядел на свое отражение. Красивая собака, с крепким телом и цельной натурой. Всего-то изъянов — ухо. Только ухо. Ну и что!
Одноклассники
Несмотря
Однажды Катя случайно встретила на улице Марусю Зяблик — бывшую старосту класса. В школе Мария — низкорослая пепельно-русая отличница с маленькими острыми глазками и тонкими губами — ненавидела, когда ее называли Маруся. Именно поэтому все обращались к ней только так.
— Катя! Трошина! Это ты? — громко возопила она, чуть не упав с тротуара на проезжую часть.
— Катя Трошина — это я, — согласилась Катерина, сразу же узнав одноклассницу.
— Ты меня помнишь?
— Конечно, Мария. Ты почти не изменилась.
В школе суетливая активистка сильно походила на маленькую старушку, и возрастная перемена, действительно, была не слишком заметна.
— Чем занимаешься, Катечка?
В глазах Маруси мелькнул огонек жгучего любопытства.
— Я работаю учительницей младших классов.
На лице Зяблик изобразилось нескрываемое недоумение.
— Учительницей? А в какой школе?
— В сельской, — недолго думая, нашлась Трошина.
— И давно?
— Уже десятый год.
Задавать дальнейшие вопросы было бы уже совсем некорректно. Маруся переминалась с ноги на ногу, не зная, что еще сказать.
— Извини, Мария, мне нужно бежать. Дети ждут, — заявила Трошина, довольная, что смутила настырного Зяблика.
— Слушай, мы тут собираемся устроить встречу класса. Все будут очень рады, если ты придешь.
— Спасибо за приглашение, но я очень устаю в школе. Вряд ли получится.
— Знаешь, давай я запишу номер твоего мобильного и…
— У меня нет мобильного, Мария. С зарплатой учителя не позволишь себе такую роскошь.
Зяблик бросила озадаченный взгляд на итальянские замшевые сапоги на Катиных ногах.