По дороге в легенду
Шрифт:
– Можно просто снять, я не обижусь,– хихикнула я, не обращая внимания на протестующие вопли в голове.– А если на себя наденешь – он тебе сто-о-олько интересного обо мне поведает. Кстати, я не сама проснулась, это Фэй меня разбудил.
«Сама же просила поднять за полчаса до рассвета»,– обиженно пробурчал браслет.
– Так что времени у нас хватает,– довольно ухмыльнулся Джер и закрыл мой рот поцелуем, но не настолько крепким, как могло бы показаться по его серьезному лицу.
– Прости... Просто я не хочу снимать с тебя Фэя. По крайней
– Причина? – Я немного отстранилась, чтобы было удобнее смотреть ему в глаза.
Так. Если д’эссайн не хочет снимать с меня эту безусловно полезную, но крайне доставшую меня верещалку, то на это есть причины. И, как мне кажется, нешуточные. Игривое настроение как рукой сняло, я нахмурилась и машинально коснулась левого запястья. Без наруча с метательными треугольниками стало совсем неуютно.
– Просто я за тебя беспокоюсь. Очень... И ты можешь не представлять, насколько ты мне сейчас дорога.
Еще хуже. Я окончательно высвободилась из его объятий и, шагнув к своим дорожным вещам, в первую очередь принялась не одеваться, а вооружаться скрытым оружием.
– Джер. А теперь объясни, что это за причина такая, если тебе приходится беспокоиться за Танцующую. Заметь, далеко не самую худшую из тех, кто был обучен в сидхийской Столице.
– Во-первых, по окрестностям бродит неразумный Тираэль, а во-вторых... Просто я тебя люблю. Само по себе это заставляет за тебя волноваться.
Всевышний, ну за что мне это, а?
Я застегнула на левом запястье наруч с метательными треугольниками, натянула штаны и, уже затягивая пояс, посмотрела на д’эссайна. Вздохнула.
– Вот именно об этом я тебе и говорила. Поэтому Танцующие никого не любят. Потому что это чувство само по себе делает их слабее. А такое в Seith’der’Estell не прощают. Не делай глупостей, д’эссайн.
– Ты просто не представляешь, насколько это чувство делает сильнее, Танцующая,– горько усмехнулся Джер.– И если я и сделал какую глупость, то не сейчас.
– А кто тебе сказал, что я не представляю? – Я немного устало посмотрела на него, стараясь запечатлеть в памяти весь его образ до мельчайших деталей – серьезные рубиновые глаза, кроваво-красные волосы, немного неровным каскадом рассыпающиеся по гибким плечам. Резкие, обманчиво-хрупкие черты лица. Изящные руки, непривычные кисти с «лишними» пальцами... Может, он что-то прочитал в моих глазах, может, не успел или не понял. Так или иначе – я отвернулась, прилаживая на бедро широкий ремень с метательными дротиками.
А он просто сел рядом со мной и обнял, слушая и позволяя слушать громовой бой наших сердец. Хрупкую идиллию нарушил стук в дверь и звонкий голосок Эрин:
– Ма-а-а-ам, ты уже встала? Меня тетя Крупеничка просила тебе напомнить, что пора собираться.
Я вздохнула, отстраняясь от Джерайна.
– Мотылек, пойди скажи Крупеничке, что я скоро буду, мне одеться надо.
– Хорошо, только ты не долго!
Послышался топот и стремительно удаляющийся крик «Тетя Крупеничка-а-а-а-а!». Джер
– Я люблю тебя... Алессьер. И рад тому, что тебя встретил...
– Не говори так больше,– вздохнула я, набрасывая на плечи куртку и застегивая рюкзак.– Я не хочу стать инструментом давления на последнего из д’эссайнов.
– Не станешь. Просто потому, что ради тебя я горы сверну. И я не шучу,– совершенно серьезно произнес он, сжимая мои плечи пальцами.
– Поверь, это тоже можно использовать. Если знать как.– Я сунула руку в карман куртки, проверяя наличие разного рода амулетов, и пальцы мои натолкнулись на крылатую феечку-подвеску. Кажется, я решила не носить этот подарок Джерайна. Видимо, тогда еще не время было. В таком случае, когда оно, это время, если не сейчас?
Я молча сняла с шеи цепочку с сапфировой звездой, задумчиво наблюдая за тем, как поблескивают грани алмазов, усыпающих серебряные лучи. Обычно я оставляю у Троля перед каждым отъездом какую-нибудь дорогостоящую вещь. На случай, если со мной что-нибудь стрясется и я не вернусь. Если так – то он сможет обеспечить хорошую жизнь Эрин. Сапфировая звезда могла бы подойти, но некрасиво оставлять подарок. Пусть даже тот, который я вряд ли буду носить подолгу. Ничего... У меня найдется, что дать Тролю.
Подвеска-фея, оказавшись на моей шее, поначалу ощущалась холодной, но вскоре согрелась, став практически неосязаемой.
– Поверь мне, до этого не дойдет. И... я бы на твоем месте боялся не за меня...– Д’эссайн накинул на себя рубашку, после чего снова подошел и обнял, коснувшись губами моих волос.– Я никому не позволю причинить тебе вред.
– Джер...– Я легонько коснулась его щеки кончиками пальцев.– Учти, если ты надумаешь оберегать меня от всего и вся только потому, что мы с тобой провели ночь... то мы с тобой разойдемся еще до того, как я доведу тебя до сидхийской границы. Причинить мне вред проблематично, но прошу тебя запомнить одно: я все же сама по себе. Как бы близок ты мне ни был.
– Я знаю.– Джерайн нежно улыбнулся.– И это в тебе тоже ценю. Правда-правда.
Я только вздохнула, продолжая сборы уже молча, а то неизвестно, куда этот непонятный разговор заведет нас обоих. Фэй тоже не подавал признаков жизни, размышляя о чем-то своем. Кстати о птичках... Интересно, Фэй всегда выдает о своих предыдущих хозяевах строго дозированную информацию или это у него только к Джерайну такое трепетное отношение? Сколько раз я ни пыталась вытянуть из него побольше сведений об одном конкретно взятом д’эссайне – все без толку. Не помогали ни деликатные расспросы, ни прямые приказы. От первых Фэй не менее деликатно уклонялся, уводя разговор в сторону, а на вторые ответ был один: «Информация засекречена, введите код доступа». В результате я сдалась и перестала допытываться. В конце концов, не настолько мне это нужно, а если Фэй хранит какие-то жуткие тайны Джера, то пусть. Обоим спокойнее будет...