По другую сторону надежды

Friyana

— А по-моему, мы как раз и воспитаем из них будущих наставников, — вставила Панси. — И уже дальше пойдут пары — они и те, кого они приведут. Надо просто прикинуть, посредством чего именно учить, график занятий, подумать, как лучше организовывать процесс…

— Вообще все надо продумывать, — перебила ее Луна. — Если мы возьмем с собой Маргарет, за нами через месяц половина резервации увяжется. А сколько магов просто появляется по стране, постоянно! Нужно, чтобы они сами стремились к нам, Драко правильно говорил. Тогда мы будем ответственны за то, чтобы ни из кого из них не вырос Финниган.

— Ответственны, — мрачно ухмыльнулся Гарри,

поднимая голову. — Вот именно что — ответственны! Мы для себя-то толком не можем сформулировать, как можно поступать, как нельзя, что к чему приводит, где какие рамки, а уже учить собрались! Дело ведь не только в том, какие куда Ритуалы применяются, да — какой партнер у тебя под боком! Вон, Северус тоже, как я понял, с кем-то когда-то жил — и что, чем для них все закончилось? Да если бы все было так просто, маги объединялись бы в пары и посылали весь мир к Мерлину, а не мерли бы пачками! — три пары глаз с разным выражением неотрывно наблюдали за ним. — Нечему нам их учить, как вы не понимаете… Только возомним о себе невесть что, а из реальных, фактических знаний — что им передавать? Страшилки рассказывать?

Поттер нервным движением поднялся с кресла и уставился на Малфоя и сидящих за его спиной девочек сверху вниз, заложив руки в карманы брюк.

— Вбивать им в головы, что стихия — это не шуточки? Они ж не видели еще ни черта, они знают только то, что ничего не знают, и что их непонятно за какие грехи никто больше не любит, и это — все! До инициации воспитанника ни один из магов понятия не имеет толком, во что вляпался! Они думают, что мы расскажем какой-нибудь страшный секрет, который скрываем от всех, и это сразу научит их жить и больше ничего не бояться. Вот только все, что они могут — это продолжать бояться, только это — правильно! Что еще я им, вообще, сказать могу, кроме этого? И какой смысл повторять то, что никто не готов услышать?

Драко задумчиво кусал губы. Панси непонимающе моргала, будто он брякнул только что несусветную чушь.

А Луна сияла, как мыльный пузырь в полуденном солнечном свете.

— Эти два придурка, Гарри, просто не видели тебя, когда ты на пятом курсе «Армию Дамблдора» собирал, — улыбаясь, заметила она. — И не слышали, как ты тогда нес точно такую же ахинею. Дескать, не знаю я никаких особенных заклинаний, и учить мне вас нечему. Вот если что и знаю, так это то, как надо мыслить, чтобы выжить на поле боя перед превосходящими силами противника — будто от тебя тогда кто-то и впрямь новых боевых заклинаний ждал… В общем, Драко, это у него нормальная реакция, — девушка хлопнула Малфоя по плечу. — Ему просто надо вдолбить, что все и так — не идиоты и не ждут от него ничего, кроме того, что он действительно знает.

Поттер остолбенел, будто пытаясь прожечь Лавгуд насквозь одним только взглядом.

— Тварь вероломная, — процедил он, помолчав. — Всегда знал, что слова «женщина» и «поддержка» нельзя ставить рядом.

Луна, усмехаясь, пожала плечами.

— Ты сам знаешь, что Малфой прав, — сказала она. — Если бы Симуса было кому воспитывать, он бы не докатился до мести. А если бы магам было понятно, куда расти, они бы не вытворяли таких глупостей, как Джерри.

— И не хоронили бы себя заживо, как Северус, — добавила Панси. — Слушай, Гарри, мы уже все восхитились твоей позой колеблющегося светоча истины, может, ты, наконец, снизойдешь до обсуждения деталей? У нас времени не так много, чтобы все организовать и смотаться, а ты тут…

— Так, стоп, — оборвал ее Драко,

не давая уже собравшемуся было вдохнуть поглубже Поттеру завести очередную перепалку. — Вы обе — на мозговой штурм, набрасываете все идеи, какие придут в ваши светлые головы, потом будем вместе детально обдумывать. А мы пока, с вашего позволения, на два слова.

И, ухватив несопротивляющегося Поттера за плечо, решительно вытащил его в коридор.

— Ну? — устало спросил Гарри, прислоняясь спиной к захлопнувшейся двери.

Малфой оперся ладонью о косяк рядом с его щекой и наклонился, сумрачно глядя прямо в глаза.

— Это я хочу спросить — ну? — тихо сказал Драко. — Что ты так дергаешься, объясни мне.

Поттер невесело хмыкнул, отворачиваясь.

— Не считая того, что мы ввязываемся, сами не зная толком, во что? — уточнил он.

— Как всегда, — пожал плечами Драко.

— И того, что за это нас размажут по стенам, если вдруг наружу выплывет, чем мы там втихую занимаемся, за барьерами своими?

— Да тоже, в общем, ничего нового в такой перспективе не вижу…

— Драко, я просто… не хочу, — почти беззвучно прошептал Гарри, опуская голову. — Почему мы? Почему снова — мы? Сколько можно?

Малфой долго молчал, спрашивая себя, как же он сразу не понял, что хлещущие от Поттера в последние дни волны отрицания и усталости — это всего лишь давящее на него изнутри осознание и степень его тяжести на плечах. Никто из них, ни один, действительно, до конца не отдавал себе отчет в том, что именно они затевают и чем им придется платить за возможность выживать — дальше.

А Поттер, похоже, отдавал. Он — не мы, вдруг понял Драко, глядя в затуманенные глаза. Он выглядит так, будто увидел — до конца, во всех беспощадных деталях — все, что они собираются взвалить на себя. И впервые пришла странная мысль — интересно, а Дамблдору так же было страшно возрождать Орден Феникса, принимая роль его главы?

Драко медленно наклонился чуть ближе и коснулся губами пылающей щеки.

— Потому что мы справимся, Гарри, — шепнул он, обнимая — и чувствуя ответное объятие. — Наверняка.

Поттер как-то странно выдохнул и запрокинул голову, глядя в потолок, позволяя целовать себя.

— Я не хочу… — с мучительным упорством отчаянно повторил он, закрывая глаза, почти зажмуриваясь. — Драко, я… Мне страшно.

— Мы справимся, — пообещал Малфой. — Вот увидишь…

Гарри всхлипнул, а потом уткнулся носом в пахнущее теплом и домом плечо, вцепившись в узкую спину, и Драко подумал, что готов стоять так вечно, не размыкая объятий, чувствуя его — настоящего, открытого и уязвимого, потерявшегося в пугающем неизбежном будущем, растерянного, смятого, доверчиво льнущего к нему.

И девочкам вовсе не обязательно видеть его таким. Всему свое время.

* * *

Солнце палило так, будто вознамерилось наверстать упущенное за все долгие дни непогоды, терзавшей Хогвартс. Яркий свет заливал холмы, раскрашивая в безумно пронзительные оттенки каждую травинку, каждое облако.

Гарри стоял, заложив руки в карманы, и смотрел на безмятежную гладь озера. Тело предательски нежилось под теплом летнего полдня, лучи, казалось, проникали прямо сквозь кожу, будоража кровь, отогревая его — всего, словно бы изнутри. Едва заметный ветерок касался разгоряченных щек, и отчаянно хотелось закрыть глаза, провалившись в воспоминания, в самого себя, в смеющийся голос Малфоя — здесь же, у кромки школьного озера, чуть больше года назад. Всего год назад. Целый год.