По другую сторону тепла
Шрифт:
В башню Астрономии Драко не решился подняться ни разу — он не был уверен, что выдержит то, что она способна ему показать. Он избегал тупика на втором этаже — с запертой сейчас комнатой, которую они делили с Гарри во время экзаменов. Он с трудом находил в себе силы даже просто бродить по коридорам замка, помня каждую мелочь, каждую свару, ссору, драку, затеянную ими за почти семь лет, проведенных в Хогвартсе.
Снейп настаивал на пользе свежего воздуха, и Драко исправно гулял — неосознанно стараясь огибать по дуге квиддичное поле. Он чего-то ждал — при этом плохо понимая, для чего именно находится здесь, и тревога в пронзительных черных глазах профессора
Первый звоночек прозвенел самым обычным октябрьским утром, когда Драко бродил по окрестностям Хогвартса, устало щурясь на осеннее солнце. Деревья покачивали оголенными ветками, над Запретным Лесом щебетали птицы, заброшенный без хозяина домик Хагрида зиял провалами темных окон. Драко добрел до озера и сел на пригорке, прямо на пожелтевшую траву, утомленно пощипывая ее кончиками пальцев.
А потом что-то произошло.
Воздух внезапно наполнился многоголосым гулом ревущей толпы, солнце вспыхнуло с ослепительной яркостью, мир обрел краски, не доступные октябрю — небо стало ярко-голубым, трава — зеленой, деревья зашумели листвой, и ветер пел, гоняя волны по поверхности озера, в котором отражались облака, а не осенняя серость.
Задохнувшись от нахлынувших воспоминаний, Драко оцепенело смотрел на две фигуры, что двигались у самой кромки воды, сбросив мантии и вытянув палочки в шпаги. На лицах светилось ожидание, и уверенность, и надежда, и такая вера в то, что все еще — впереди, что они оставляют за спиной самое страшное, идя навстречу друг другу, и их глаза сияли, впиваясь в любимые черты, их губы шептали — да! — и они смеялись, боже, как они смеялись…
Как безоглядно они верили в возможность — нет, в неизбежность счастья, как жаждали, как нуждались друг в друге! Какой сладкой и длинной казалась жизнь — тогда, как пьянил и туманил голову запах свободы, и Драко захотелось кричать во весь голос от распирающего изнутри знания — у них все еще впереди. Тепло родных губ, и сводящая с ума, безумная, робкая нежность, и жар объятий до утра, и вечера, наполненные искрящимся смехом, и слова, столько слов, столько ласки в дрожащем голосе, столько искренности, столько надежды, столько веры…
Драко замер, прижав ладони ко рту, глотая хлынувшие слезы, не помня и не думая, что это — первый раз, когда он позволил себе заплакать, с тех пор, как… с тех пор, как Гарри… о, черт…
Боль взламывала душу, взрывала сердце, превращая его в окровавленные осколки, и Драко закричал, впиваясь ногтями в кожу, не понимая, как можно жить, как можно верить, идти куда-то — дальше, после того, как… Он рыдал навзрыд, захлебываясь от обрушившегося на него осознания — все, что было раньше, закончилось, отделив страшным рубежом солнечное «вчера» от беспросветного «завтра».
А потом были руки Снейпа, рывком схватившие Драко за волосы, и вкус терпкого зелья, и отчаянная, предательская, безысходная тоска, заполнившая собой все, и бесконечное тупое оцепенение, вдруг разом навалившееся на него — когда все желания и мысли закончились, превратившись в монотонный, бессмысленный, бездумный хаос…
Ладони Северуса почему-то дрожали, но Драко нашел в себе силы посмотреть ему в глаза перед тем, как устало уткнуться лицом в костлявое плечо, вытирая остатки слез. На дне души Снейпа теплилась горькая, почти болезненная нежность, и Драко был бы благодарен ему за это, если бы не слышал наполненных странными чувствами воспоминаний профессора — о том, как всего два месяца назад он точно
А Снейп — точно так же — знал, что ничем не может ему помочь, и ему было больно думать об этом. Разве что — в тот раз ему еще было ужасно неловко от того, что он сопереживает тому, кого привык презирать.
Они не стали обсуждать произошедшее, и позднее Драко пришел к мысли, что нелюдимый язвительный профессор все же обладает неким подобием чувства такта, пусть даже и побаивается, что его хоть кто-то попытается уличить в подобной способности.
И все же — что-то изменилось. Драко начал вглядываться в лица обитателей Хогвартса, начал вслушиваться в их разговоры — сначала краем уха, а потом все внимательнее и дотошнее. Он пытался выяснить, что именно они думают, на самом деле, в глубине своих «душ», и он понял это — даже быстрее, чем рассчитывал.
Поднимаясь однажды по лестнице в бывший кабинет Дамблдора, он остановился под дверью, слегка оторопев от ярости звенящих внутри голосов.
— Северус, он сумасшедший! — непререкаемым тоном вещала МакГонагалл. — Я знаю, что ему разрешено пока оставаться среди людей, но я считаю несусветной глупостью позволять этому мальчишке бродить здесь и копаться в наших мозгах! Это не проходной двор, это штаб Ордена Феникса, который пока еще возглавляю — я! Мы не можем рисковать проводить собрания, зная, что он шныряет в округе и неизвестно что замышляет!
— Минерва, он такой же стихийный маг, как и я, — холодно перебил ее Снейп. — Если вы не боитесь предательства с моей стороны, то какого черта…
— Вы — это другое дело, — возразила МакГонагалл. — Вы пока еще в своем уме, а о нем этого давно уже не скажешь.
— Ему нет дела до ваших дрязг! — презрительно выплюнул Снейп. — Вы не можете вышвырнуть его отсюда, как котенка — только потому, что трясетесь за секретность непонятно каких планов! Этот мальчик сделал для Магического Мира больше, чем весь Орден Феникса, вместе взятый, а мы тут обсуждаем, как теперь потактичнее от него избавиться?
— Лично он не сделал вообще ничего! — вспылила МакГонагалл. — Темного Лорда убил Гарри Поттер, как и было предсказано.
— Тогда подумайте, как сильно Гарри понравилось бы то, как вы поступаете с единственным человеком, который был ему дорог. С тем, кому он обязан своей победой.
— Гарри мертв! — выкрикнула она. — Какая разница, что теперь…
Драко пинком распахнул дверь. Ему пришлось опустить руки в карманы, чтобы скрыть дрожь едва сдерживаемой ярости.
— Может быть, вы видели тело? — срывающимся голосом процедил он. — Кто дал вам право надеяться, что он не вернется? Что вы можете позволить себе рассчитывать на это?
МакГонагалл окаменела, мгновенно сжав губы и вызывающе задирая подбородок. Она побаивалась стихийных магов, но рассчитывала на относительную безопасность — по крайней мере, пока Снейп рядом. Это было очевидно.
— Тела Темного Лорда тоже никто не видел, — твердо отчеканила она, сверля Драко сумрачным взглядом. — И, тем не менее…
— Темный Лорд мертв, потому что у Северуса исчезла метка, — медленно проговорил Драко, подходя ближе. — Но это не означает, что Гарри… что Гарри… тоже…
— Мистер Малфой, вы забываетесь! — МакГонагалл с силой хлопнула ладонью по столу и встала ему навстречу. — Гарри сделал то, что должен был сделать, и вам давно пора раскрыть глаза и признать, что…