По истечении срока годности — забыть
Шрифт:
Он медлил, растягивал дни, зная, что так поступать нельзя. Время сейчас как никогда было на вес золота, но Старк понимал: если он сам в себе не разберётся, то не сможет принять единственно верное решение. Наташа давила на него, говоря, что он трус, что мужчины так не поступают, что он должен немедленно что-то предпринять, и Тони знал, она абсолютно права. Но ему было невероятно страшно. Он никогда не ощущал себя таким беспомощным и бесполезным.
Тони всё расспрашивал Наташу о состоянии Ванды, но та отмалчивалась, предлагая ему самому всё разузнать. И он наконец сдался.
***
Ванда одиноко куталась в плед, сидя на диване перед
Когда раздался звонок в дверь, девушка вздрогнула и мгновенно вынырнула из дремоты, в которую успела погрузиться с головой. За окном уже стемнело, но было не так поздно. В дверь продолжали настойчиво трезвонить, и Ванда нехотя выбралась из кровати, на ходу поправляя воронье гнездо на голове. Она, не спрашивая и не глядя в глазок – его всё равно не было, - открыла дверь и подпрыгнула от неожиданности: на пороге стоял Старк.
Она удивлённо открыла рот и тут же его захлопнула, пытаясь понять, зачем он к ней пришёл. Тони выглядел бледным и немного рассеянным. Он не мог отвести взгляда от её живота, словно надеясь увидеть, что он хоть немного подрос, но понимал, это глупо. Прошло не больше месяца.
– Чего тебе? – недоверчиво и совсем негостеприимно поинтересовалась Ванда и тут же прикусила язык, ей не хотелось грубить.
– Можно я войду?
Девушка, подумав, отошла, пропуская Тони и чувствуя, как от него веет невообразимым теплом. Им хотелось укрыться, укутаться, оно было мягким, словно шёлк, и Ванда печально закрыла за Старком дверь.
Они долго стояли на кухне, Ванда выжидающе смотрела на мужчину, а Тони расхаживал по узкому помещению, в надежде поймать момент. Мысли и фразы, которые он бы хотел сегодня сказать, внезапно разлетелись, словно стая испуганных птиц, но Старк был настроен слишком решительно, чтобы отступать. Девушка хмурилась, из-пол полуопущенных ресниц наблюдая за Тони, и всё боялась, что он внезапно заметит отсутствие пса, который всегда выбегал ему навстречу. Но он был слишком глубоко погружён в свои мысли, чтобы хоть что-то замечать.
– Почему ты мне не сказала?
Ванда непонимающе наморщила лоб и округлила глаза, показывая, что не в курсе, о чём говорит ей Старк.
– Ты должна была мне первому сообщить эту новость. Я имел право знать.
Девушка моргнула, до неё внезапно дошло, о чём идёт речь:
– Я не думала, что для тебя это так важно.
Тони возмущённо выдохнул:
– Для меня это серьёзно, о таком нельзя молчать! Ты не должна была такое от меня скрывать, я имел право знать.
– Я не скрывала. Боже, не надо делать из этого проблему. К тому же ты мне его подарил, он мой, я могла делать с ним всё, что хочу.
– Подарил? Это тебе не игрушка, с которой можно делать всё, что заблагорассудится. Мы должны вместе искать выход из сложившейся ситуации.
– Извини, но ты несёшь чепуху, - хмыкнула Ванда. – Какая тебе разница, что я буду с ним делать?
– Чёртовы феминистки, - выругался Тони. Он понимал, что не с того начал разговор, что не стоило обвинять Ванду и нападать на неё, но его жутко возмущало, что она умолчала о своей беременности.
Девушка изумлённо скрестила руки на груди, не понимая, причём тут феминистки, и Тони вздохнул.
– Я люблю тебя, - наконец вымолвил он, чем вогнал девушку в ступор, она растерянно заморгала. – Дьявол, ты просто не представляешь, как ты выносишь мне мозг!
Ванда растерянно улыбнулась.
– Я буду полным кретином, если упущу тебя. Я не могу жить без тебя, ты постоянно в моей голове. Сколько я ни пытался тебя забыть, не получается. Я уже думал, что твой образ исчез из моих мыслей, но я засыпал, а ты продолжала мне сниться. Прости, что в последнее время лишь расстраивал тебя. Прости, что ставил условия и не дождался. Прости, что ничего не сказал тогда, когда ты так ждала от меня ответа. И если сейчас я ничего не предприму, то потеряю тебе, наверное, уже навсегда. У меня в жизни не было таких чувств, я никогда так сильно не любил, и никто мне никогда так сильно не делал больно, как ты.
Тони вздохнул, переводя дух, и внезапно встал на колени, отчего Ванда поражённо отшатнулась.
– Помнишь, ты однажды спросила, думал ли я о том, чтобы создать семью?
– Ты сказал, что боишься, потому что не хочешь быть таким же отвратительным отцом для своих детей, каким был твой для тебя, - прошептала Ванда.
– А помнишь, ты ещё спросила, почему мы с Пеппер расстались? Причина в том, что наши отношения дошли до того уровня, когда ты либо понимаешь, что надо остепениться и завести детей, либо расстаться, потому что двигаться больше некуда. Она хотела семью, но никогда об этом в открытую не говорила, но делала намёки, задавала провокационные вопросы, а я сидел и думал лишь о том, что боюсь, - Тони покачал головой. – Мой страх настолько силён, что портит мне жизнь. Я расстался с Пеппер, потому что она заслуживала человека, который бы смог дать ей то, что она хотела. Я не мог.
– Зачем ты мне это рассказываешь? – не понимала Ванда.
– Потому что с тобой я ничего не боюсь. Потому что лишь с тобой я хочу воспитывать детей и иметь крепкую семью. Потому что я хочу, чтобы ты была рядом, я люблю тебя, и ты должна это знать. Я ради тебя поборол этот страх и понял, что я готов к тому, чтобы стать отцом. И я приложу все усилия, чтобы быть в сто раз лучше, чем мой. Я готов измениться ради тебя. И если из-за Пеппер я этого не смог, но ради тебя и нашего малыша попытаюсь. Только оставь его, пожалуйста, не делай с ним ничего.
Ванда ошеломлённо смотрела на Старка и чувствовала, что её челюсть медленно оседает на пол. Тони нахмурился, не понимая, почему у девушки сейчас такие квадратные глаза.
– Я… Меня впечатлила твоя речь, - голос Ванды звучал так восторженно и в то же время мягко, что у Тони сердце забилось раза в три чаще. – Ты хочешь, чтобы я вернулась?
Старк словно забыл, как дышать, он кивнул, чувствуя, что от заполняющей его эйфории начинает кружиться голова. Ванда молчала, но её щеки порозовели и на губах играла едва заметная улыбка. Ей безумно хотелось быть с ним, несмотря на то, что старые обиды всё ещё жгли сердце и забыть их было очень трудно. Но она любила и это чувство затмевало всё, что вставало у них на пути. От его признания в груди трепетало, и она готова была простить ему всё, что угодно. Как, оказывается, любовь слепа и всепрощающа, а Ванда об этом даже и не подозревала. Поэтому Тони был с ней так мягок и ласков, а она по глупости всё списывала на то, что он просто над ней издевается.