По крупинкам

Mallyshka

Больно защемило в груди.

Гермиона тряхнула головой и поняла, что стоит перед мужским магазином одежды и пялится на манекен уже минут десять.

Тяжело вздохнув, она опустила голову и побрела вдоль витрин в сторону дома.

Время пролетало незаметно, скоро наступит Новый год. А боль в груди не угасала. Саднила, постоянно напоминая о себе. Напоминала о нём. Каждый день, утром и вечером, когда Гермиона оставалась один на один с собой. Радовало, что работа отвлекала. Она общалась с разными людьми и отвлекалась за трудовыми буднями.

Но когда

приходила домой, то непрошеные воспоминания начинали атаковать память, пинать ногами и кричать в самое ухо, что никогда больше он не подойдёт к ней и не прижмёт к себе. Не обнимет и не поцелует, потому что она на хер ему не нужна. Потому что всё, что произошло между ними, оказалось фальшью, иллюзией, обманом.

И стоило забыть об этом ублюдке раз и навсегда. Вычеркнуть из памяти, закопать за ближайшим кустом все воспоминания, потому что так было бы правильнее.

Но почему-то не получалось.

И не сказала бы, что сильно желала забыть. И хрен знает, почему.

С ним она познала самое невероятное счастье и самую горестную боль и утрату. Они балансировали в сознании и дополняли друг друга, запрещая верить в то, что всё прожитое являлось ошибкой. Малфой научил её любить. И научил страдать. Дал вкусить сладкий плод невероятного счастья, потом подменил на сгнивший и заставил сожрать до последней косточки.

Гермиона даже ловила порой себя на мысли о том, что если вдруг он постучится в её дверь, то она просто не сможет устоять перед ним. Простит абсолютно всё и бросится в крепкие объятия. Неимоверно сильно хотелось ещё раз коснуться его бледного лица, вдохнуть мужественный запах его тела. Зарыться пальцами в мягкие волосы. И не отпускать. Никогда.

Она ненавидела себя за такие мысли, хотелось надавать себе оплеух, встряхнуть хорошенько и донести до тупой головы, что бы спустилась с небес на землю.

Он никогда не вернется. Он ушёл, он сделал свой выбор.

Гермиона часто плакала в подушку перед тем, как заснуть. Она и подумать никогда не могла, что сердце может так болеть. Что душа способна рваться на части, оставляя пустые дыры.

Она злилась на него. Сильно. Но скучала сильнее.

***

— Герми!!! — подруга бросилась ей в объятия, как только Гермиона открыла дверь, — Мерлин, я так соскучилась!

— Я тоже, Джин, — Гермиона пыталась устоять на ногах от сильного натиска подруги, — Ты меня сейчас задушишь.

— Извини, — Джинни отпустила её и подвинулась, давая возможность Гарри зайти в дом следом, — А у тебя тут мило.

— Привет, Гермиона, — Гарри подошёл к ней и чмокнул в щёку, — Рад видеть.

— Я тоже, Гарри! Давайте не стойте в проходе, раздевайтесь и проходите в гостиную. Я приготовила вам гостевую наверху, позже вещи разберёте.

Подруги радостно щебетали и накрывали на стол, а Гарри раскинулся в кресле возле камина, с интересом рассматривая гостиную.

Гермиона, расставляя столовые приборы, рассказывала о том, что произошло с ней за последние месяцы, о работе, лекарстве и мистере Бэрче. Они были единственными, которым она без опасений могла

рассказать всё, что угодно.

— Не думал, что ты всерьёз решишь остаться в мире маглов, — задумчиво протянул Гарри, — Ты всегда мечтала о работе в министерстве, насколько я помню.

— Ну, как видишь, с магическим миром я всё равно связана, хоть и не напрямую, — ответила Гермиона, нарезая сыр, — Но меня вполне устраивает то, как складывается моя жизнь.

— Ой, да Гарри и сам не собирается после школы идти работать в министерство, — махнула рукой Джинни, расставляя бокалы, — И молчит, как рыба, не рассказывает никому ничего. Что-то задумал и не делится даже со мной своими планами.

— Потому что хочу сначала осуществить в реальность то, что задумал, — улыбнулся Гарри, — Что бы не получилось потом так, что разболтаю, а ничего не получится. В любом случае, вы узнаете об этом первыми.

Друзья ещё поболтали, девушки накрывали на стол и в комнате стало уютнее в тысячу раз, потому что с друзьями всегда лучше, чем без них в одиночестве.

— За нас, за встречу, за Рождество! — воскликнула Джинни и втроём стукнулись бокалами, — И что бы все наши начинания увенчались успехом и счастье стало постоянным спутником наших жизней!

— Отличные слова! — поддержала Гермиона и залпом осушила бокал с шампанским. Она не пила алкоголь ещё со школы и приятное тепло разлилось по пищеводу. Хотелось расслабиться и приятно провести время.

— Так вот, Макгонагалл стала злющая, как собака, — жаловалась Джинни, разливая по бокалам алкоголь, — Дрочит нас не переставая, а домашки столько задаёт, что я даже не знаю, когда всё успевать делать. Времени катастрофически не хватает, даже с Гарри теперь видимся не так часто, как хотелось бы.

— Она переживает за нас, — пожал плечами Гарри, — Хочет, что бы её любимые ученики сдали все экзамены на отлично. И постоянно тебя вспоминает, Гермиона. Чуть ли плачет, говорит, что ты единственная студентка, за которую она не переживала в плане экзаменов.

— Ну теперь уже всё, — махнула рукой Гермиона, — Могу только посочувствовать вам. Но опять же. Побольше читайте и готовьтесь. И всё получится, даже не сомневайтесь.

— Ещё грёбаных пять месяцев мучиться, а я уже в новый дом хочу, — бурчала Джинни, ковыряясь вилкой в салате, — И свадебное платье уже надеть хочу. И вообще, меня уже задолбала вся эта учебная жизнь. Вот возьму, как Гермиона, соберу чемодан и уеду на хрен оттуда!

— Я тебе уеду, — потрепал её по голове Гарри, — Последний рывок и мы свободны. Так кажется, что ещё много времени, на самом деле месяцы пролетят, ты их даже не заметишь. А пока что вот…

Гарри встал из-за стола и скрылся в проёме, ведущим в коридор. Через пару минут он вернулся с прямоугольным свёртком.

— Это не основной подарок, а так, дополнение, — он протянул Джинни подарок и сел за стол, — В общем, что бы тебе не было так тоскливо коротать время в Хогвартсе за учёбой и не выслушивать от нервной директрисы нравоучения, будешь заниматься переодически вот этим.