По крупинкам
Шрифт:
Но, чёрт возьми, как же не хотелось там присутствовать.
— Хорошо, — медленно протянул Драко, — Но только на Рождественскую ночь. Ночевать не буду, посидим за столом и я отправлюсь домой. Или к Блейзу. Решу ближе уже.
Нарцисса радостно обняла сына:
— Спасибо, милый. Кстати, как продвигаются дела с Лунным Камнем?
— Отлично. Ты же знаешь, я держу тебя в курсе. Скоро будет ещё лучше.
— Я так тобой горжусь, — большие глаза заполнили слёзы счастья, — Уверена, ты превзойдёшь всех нас вместе взятых.
Они стояли
***
25 декабря 1998
Большой круглый зал окутала мрачная тишина. Трое сидели за большим столом и молча ели, изредка посматривая друг на друга.
Малфой-мэнор к Рождеству даже не был украшен. Отец всегда был против этой всей праздничной мишуры.
Нарцисса уже бросила все попытки разговорить двух своих мужчин, Драко и Люциуса, и отправляла грациозными движениями кусочки индейки в рот.
Домовики выстроились в ровный ряд у дальней стены в ожидании новых приказов. Стояли, низко опустив головы, и смотрели себе под ноги. Словно в тюрьме.
Как же дико бесила вся эта ебучая обстановка. Так хотелось быстрее свалить отсюда!
Отец прокашлялся и небрежным тоном спросил:
— Ну, как успехи в деревне? Уже возглавил этот величайший пост вместо того старикашки?
Драко с силой стиснул зубы, что бы не ответить что-то крайне мерзкое. Нарцисса не говорила отцу, чем занимается их сын, потому что Драко запретил. Вот когда будет всё доведено до ума, так и узнает. А пока пусть думает, что Драко просто решил править деревней. Развивать торговые пути и отстраивать её.
— Отлично, — буркнул Драко, смотря себе в тарелку, — Вчера доил корову, завтра буду принимать роды у коня.
Нарцисса охнула, прикрыв ладонью рот, а Люциус злобно сверкнул глазами:
— У коня или у лошади? Ты если фермером заделался, то хотя бы изучи анатомию и правильные названия животных.
— Тебя забыл спросить.
Малфой старший резко хлопнул кулаком по столу:
— Ты что себе позволяешь, щенок!?
Драко устало прикрыл глаза и почесал переносицу:
— Можно я уже пойду? Его спесь вызывает у меня чесотку и жгучее желание проблеваться только что съеденной индейкой.
Люциус вскочил с места, опрокинув стул, и грозно ткнул на Драко пальцем:
— Ты совсем охамел, никакого уважения к родителям! Я лишаю тебя твоего наследства, будешь в своей деревне милостыню просить! Пока не извинишься перед своим отцом!
Драко запрокинул голову и захохотал.
Мерлин, а чего он ещё ожидал от этой встречи? Да ничего другого. Именно этого и ожидал. Если бы не мать, ноги Драко бы в этом доме не было.
— Тебе смешно? — Люциус презрительно ухмыльнулся, — Посмотрим, как ты будешь смеяться без гроша в кармане.
— Мама, проводи меня, пожалуйста, — перестав ржать, сказал Драко, — Прости, но я больше ни минуты не проведу в этом чёртовом доме.
Нарцисса встала из-за стола и прямиком направилась к выходу из дома. Смысла что-то
Они вышли в сад, откуда Драко мог трансгрессировать в любую точку мира. Нарцисса обернулась к нему:
— Сынок, я все понимаю. Спасибо, что ты всё таки явился, вдвоем встречать Рождество было бы гораздо сложнее. Не обращай на отца внимание, ты же знаешь, что он ещё не отошёл от войны и в обществе его презирают. Вот и нервный такой.
— Мам, я всё понимаю, — мягко сказал Драко, приобняв её, — Но это не отменяет того факта, что он мудак. Я тебе обещаю. Как только у меня всё наладится, я заберу тебя от него. Мне нужно немного времени.
Нарцисса всхлипнула, крепко прижавшись к сыну, который уже на голову стал выше неё:
— Я так тебя люблю, Драко…
— И я тебя люблю, мам.
***
Малфой вернулся сразу же к себе домой, где временно остановился.
Неимоверно бесило абсолютно всё.
Слишком сильно болела рана, по имени Гермиона Грейнджер, в душе. Кровоточила и не зарастала. Не затягивалась.
Лишь с каждым днём открывалась всё больше, кровь и горечь сочились из неё не переставая. Драко казалось, что жизнь приобрела чёрно-белые краски. Не хотелось ничего.
Ни-че-го.
Только её. Но это уже невозможно.
Он отпустил.
Решил, что так для неё будет лучше. Она достойна большего. Лучшего.
Но каждый ебучий день он думал о ней.
Вспоминал.
Упивался её запахом, потому что помнил, как она пахнет.
Этот аромат невозможно ни с чем сравнить, ему нет равных, даже похожих. Грейнджер пахла, как самый сладкий сон. Как всё, чего он только желал. А желал он только её одну.
Грудь разрывало, душа страдала, и хотелось просто сдохнуть.
Хотелось прилечь на траву в поле и не шевелиться. Пусть покроется мхом, травой, и время унесёт его тело рассыпающимися фрагментами в воздух.
Пусть он исчезнет, ибо жизнь потеряла свой смысл.
Но что-то всё равно останавливало. Драко чувствовал, что его миссия на земле не закончена. Для чего-то он нужен этому миру.
Или кому-то.
Он ухватился за денежную жилу, которую раскопал благодаря острому уму и наблюдательности. Крепко сжал её в кулаке и принял решение довести дело до конца.
Он докажет своему отцу, что абсолютно точно может существовать без его помощи. Без помощи денег, которые ему достались от родителей.
Потому что понимал.
Эти деньги он не заработал, не заслужил. И не имел на них права. Не смотря на законы.
Глухой стук в дверь выдернул из размышлений.
Малфой подошел и дёрнул на себя ручку. В проходе стоял его верный помощник Бёрнс.
— Мистер Малфой, у нас отличные новости, — глазки пуговки радостно блестели, а большой уродливый рот расплылся в широкой улыбке, — Мы нашли залежи огромного скопления Лунного Камня в шести метрах под землёй, это самое большое открытие за всё время! Возможно, ниже уровнем его ещё больше!