По лезвию судьбы
Шрифт:
Автомобиль остановился у входа в галерею Ивана Баринова.
— Ника…
Я не спешила, ожидала своего мужчину. Сегодня Золушка отошла в сторону, да здравствует принцесса! А, нет. Стоп. Королева! Так сказал Михаил, и я не собиралась оспаривать его слова. Приняла протянутую руку, осторожно вышла из авто, на ходу расправляя драпировку пышной юбки.
Вспышки фотоаппаратов с разных сторон, неожиданные вопросы.
— Господин Марсов, вы не хотите представить свою спутницу?
Хм… А должен? Кажется, нет. Поэтому мы молча поднялись по ступеням и вошли в просторный холл
Атмосферно, гламурно, пафосно. Дамы в черных платьях, кавалеры — в смокингах, кто — то даже во фраках. Парфюм благоухает, бриллианты сверкают. Издалека наше общество кажется стаей наряженных пингвинов. Черно — белый сюр. Забавно, что уж там. Ладно, поиграем.
— Михаил, Вероника, — нас встречал хозяин галереи, представил своей жене. — Рад вас видеть.
— Иветта, — супруга Баринова стояла рядом, улыбалась и кивала, как китайский болванчик. Улыбка приклеена к лицу, а в глазах — бегущая строка «мне бы домой…». — Добро пожаловать, господа.
Мы прошли в центральный зал, который уже был заполнен народом и гудел, словно улей.
— Ника, Михаил…
Лиза Серковская под руку со своим женихом Кириллом Арбатовым. Красивая пара. Между ними — любовь, это видно сразу. Можно имитировать оргазм, но не получится сыграть чувства, потому что они живут в душе, отражаются в глазах, проявляются в улыбке.
Официанты разносили шампанское для дам, крепкие напитки — для мужчин. Я осмотрелась по сторонам: а вот и еще один знакомец… Шевелев из «ДизайнПроф». Тот самый, кто увел у меня проект галереи. Щурится, щерится, отсалютовал нам бокалом с коньяком. Марсов лениво ответил, четко обозначив формальность жеста. Мне бы так научиться…
Толпа зашумела, взгляды присутствующих обратились в сторону центрального входа. Виват, Император! Чета Серковских шествовала медленно, народ расступался в разные стороны, как вечные льды, разбитые мощным корпусом ледокола. Братья Алексей и Александр с супругами, а за ними — Андрей. За его локоть мертвой хваткой вцепилась миниатюрная брюнетка с глазами олененка и пухлыми розовыми губками. Интересно, сколько ей лет? Двадцать? Двадцать пять?
Баринов с супругой долго приветствовали клан Серковских, процесс грозил затянуться…
— Пойдем в другой зал, полюбуемся картинами, — Марсов положил руку мне на талию и развернул в нужную сторону. — Сейчас тут будет скучно.
Люблю монохром. В дизайне, в картинах, в интерьере и даже в фильмах. Однажды увидев фильм «Золушка» с Раневской в главной роли, «мгновения весны» или «идущих в бой стариков», которые изначально вышли в черно — белом варианте, я уже не смогла пересмотреть их в цветной версии. Взгляд цеплялся за непривычные сочетания, странные нюансы. Вот и сейчас мы шли вдоль картин и обсуждали увиденное.
— Интересно…
Танго втроем. Сюжет из жизни изображен на большом полотне: пара танцевала в центре зала, а мужчина наблюдал за ней из — за колонны. Заметили они одинокого ревнивца или полностью поглощены друг другом? Почему он не уходит, если понимает, что третий — лишний? На что надеется? Оттенки серого, черного. Художник расставил акценты исключительно насыщенностью цвета, размерами мазков, оставил возможность
— Вы тоже ее заметили? — Елизавета и Кирилл остановились рядом.
— Да. В ней есть настроение, — моментально отозвался Марсов, почему — то подвигая меня поближе. — И интрига тоже присутствует.
Двумя парами мы переходили от одного полотна к другому, стараясь избегать толпы. Зал наполняли звуки старых известных мелодий, которые в свое время взрывали чаты и топы рейтингов. Прошло почти два часа, когда, сделав круг по галерее, мы вернулись в центральный зал.
Серковские стояли рядом с хозяином галереи. Интересно, они все время тут провели? Тогда зачем приезжали? Просто обозначиться? Трудно понять высший свет с его странностями и условностями.
— Георг Романович не любит картины, — словно услышав мои размышления, выдохнул на ухо Марс. — Он называет современное искусство мазней, признает только творения гениев, которые продаются на аукционах за миллионы в валюте. Баринов из — под себя выпрыгнул, чтобы заманить эту семью на открытие экспозиции.
Понятно. Пока Миша давал пояснения, я поймала взгляд царевича Андрея, отсалютовала бокалом шампанского в ответ на его приветственный жест. Ощущение, что меня хотят убить, испепелить взглядом, прилетело моментально. Ну ежики курносые, как я могла не заметить?! Прямо за Барсом и его брюнеткой расположилась чета Тороповых, и сейчас Диана сверлила меня потемневшими от гнева глазами. Неужели она решила, что мой жест был адресован ее мужу? Упс, похоже, Олег тоже так решил, потому что улыбнулся мне и поднял свой бокал. Фортуна, ты опять смотришь не в мою сторону? Повернись к лесу задом, ко мне — передом!
По знаку Ивана Вениаминовича музыка стала громче, центр зала постепенно освобождался. Оу, в программе заявлены танцы? Зазвучала знакомая мелодия. Sway with me! Пространство заполнялось танцующими парами, а мы с Лизой увлеклись обсуждением ее предстоящей свадьбы. Девочки — всегда девочки, а значит цветы в букете невесты очень важны! Однако, нам не дали времени на легкое общение.
I’ve Seen That Face Before. Либертанго. Я узнала композицию с первых тактов. Обожаю! Голос Грейс Джонс заполнил зал.
— Ника…
Рука Марса оказалась на моей талии. Миг, и мы выходим в круг. Танго… его называют вертикальным воплощением горизонтального желания. Страстное, обжигающее… Несколько минут безмолвного обольщения. Он удерживал меня взглядом, внезапно опустив руки, тогда я положила ладонь ему на грудь. Слышала биение сердца, отдавала свое тепло, следовала за мужчиной не глядя, без раздумий. В какой — то момент поймала себя на том, что не слышу музыки, только тук-тук-тук под рукой, только взгляд синих глаз, теплая улыбка и что — то еще, что трудно описать словами. Вращения, обводки. Отпустил и вновь прижал к своей груди, опаляя дыханием, соблазняя взглядом. Невинные касания, быстрые, но такие чувственные. Игра? Или моменты откровения? Михаил замер, я тоже остановилась, подчиняясь партнеру. Тишина. Песня закончилась, а мне казалось, что я прожила целую жизнь рядом с Марсом. Жизнь длиной в четыре с половиной минуты.