По найму
Шрифт:
— Порой мне бывает одиноко, — сказал Ледбиттер. — Очень даже одиноко, — добавил он.
— Несмотря на вашу занятость, на семью и детей?
— Да, да, несмотря на все это, — подтвердил Ледбиттер. — Но вы больше не страдаете от одиночества, миледи?
— В общем-то нет, — ответила леди Франклин. — Иногда, правда, мне бывает одиноко, но как-то совсем по-иному. Теперь мне хочется общаться. Раньше не хотелось.
— Мне тоже хочется общаться, — сказал Ледбиттер.
— При том, что вы все время на людях?
— Это не совсем одно и то же, —
— Когда же вам бывает одиноко? — заинтересовалась леди Франклин..
— Когда мне бывает одиноко? — переспросил Ледбиттер. — Вы, наверное, удивитесь, миледи, но мне бывает одиноко, когда рядом нет вас.
— Мне приятно это слышать, — ответила леди Франклин, но, поняв по выражению его лица, что сказала что-то не то, поспешила поправиться: — Я хотела сказать, мне приятно, что вы так ко мне относитесь, приятно, что без меня скучаете.
Ледбиттер оставил эту реплику без ответа.
— Мне одиноко без вас, — сказал он, отчетливо выговаривая каждое слово.
— Мне очень жаль, — забормотала леди Франклин, петляя, как загнанный заяц, — вернее, я рада, что вы помните обо мне, то есть очень жаль, что вам одиноко без меня... — Господи, что же она такое говорит!
В отчаянии она посмотрела на водителя. Давно свыкнувшись с мыслью, что испытывать одиночество — это печальный удел ее самой, она никак не могла взять в толк, что кому-то может быть одиноко без нее, тем более невероятным казалось, что этот человек Ледбиттер, у которого есть клиенты, жена, дети...
— Вам, наверное, кажется странным, что мне одиноко без вас? — не без вызова спросил Ледбиттер.
Только теперь леди Франклин начала понимать, что дело приняло серьезный оборот. На эту мысль ее навели не столько его слова, сколько интонации. Она попыталась ответить — но не на интонации, а на слова:
— Мне очень жаль, что вам без меня одиноко, — проговорила она, стараясь проглотить «без меня». — В самом деле, мы так много были вместе. Но мне казалось, что ваша жена...
— Забудьте о ней.
— И ваши дети...
— И про них забудьте!
— Но как я могу про них забыть, — запротестовала леди Франклин, — когда вы столько про них рассказывали. Вы даже обещали меня с ними познакомить.
— Забудьте про них про всех! — чуть было не сорвался на крик Ледбиттер. — Их нет в природе! Они не существуют!
— Не существуют? — растерялась леди Франклин.
— Нет. Существуем только мы с вами — вы да я.
В его глазах была отчаянная, хоть и непонятная мольба. Казалось, они взывают о помощи. Сердце леди Франклин разрывалось от жалости. Жалость развязала ей язык, и она наконец проговорила:
— Я могу вам чем-то помочь?
— Да.
Машина сбавила скорость, свернула на проселочную дорогу и остановилась. Ледбиттер знал толк в любовных делах. Он не прибегал к методам первобытного человека, но умел сделать потрясение приятным. В его поцелуе божественно смешались и угроза, и удивительная сладость, а потому леди Франклин закрыла глаза в наслаждении,
— Я хочу выйти, — сказала она.
Ледбиттер промолчал.
— Я хочу выйти, — повторила леди Франклин. — Выпустите меня, Ледбиттер.
В его душе творилось нечто невообразимое, но обращение по фамилии сработало безотказно.
— Куда же вы, миледи? — сказал он. — До Лондона еще далеко — десять миль.
— Не важно, — ответила леди Франклин. — Я пойду пешком или сяду на попутную машину.
— Давайте я хотя бы поймаю такси, — предложил Ледбиттер.
— Спасибо, но это ни к чему, — отрезала она, по-прежнему глядя куда-то в сторону, — я доберусь сама.
— Леди Франклин, — сказал он, обращаясь к ней так впервые за все время их знакомства, — могу ли я чем-нибудь вам помочь?
— Нет, — услышал он в ответ. — Лучше дайте мне выйти.
Путаясь в собственных ногах, он кое-как выбрался из машины, обогнул ее сзади — только бы не видеть лица леди Франклин! — распахнул дверцу и, выпрямившись, застыл, глядя прямо перед собой.
— Все. Благодарю вас, — сказала леди Франклин. — Прощайте.
Оказавшись один, Ледбиттер сел в машину и задним ходом на бешеной скорости бросил ее к шоссе. Выруливая на него, он увидел, что леди Франклин медленно идет по обочине. В руках у нее ничего не было, и только тогда он заметил на переднем сиденье ее сумочку и путеводитель по Винчестерскому собору. Сначала он решил ехать: на новые переговоры уже не было сил, но, вовремя вспомнив, какие возникнут осложнения, если ее вещи останутся у него, он забрал и сумочку, и путеводитель и, выйдя из машины, пошел обратно, к леди Франклин.
— Вы оставили это в машине, миледи, — сказал он.
Она вздрогнула, взглянула на него, и на лице ее появилась нервная улыбка.
— В самом деле, в самом деле, — пробормотала она. — Спасибо, что напомнили.
Приложив руку к фуражке (формальность, о которой он забыл, расставаясь с леди Франклин несколько минут назад), Ледбиттер повернулся и зашагал обратно к машине. Затем он снова остановился и обернулся.
— Может быть, все-таки я довезу вас? — сказал он.
— Не надо, благодарю вас, — последовал ответ. — Со мною все будет в порядке.
— Мне было бы гораздо спокойнее, если бы вы поехали со мной, — сказал он, с трудом выдавливая из себя слова.
Не находя сил ответить, она только покачала головой, и он вернулся в машину.
ГЛАВА 14