По обе стороны Земли
Шрифт:
Металлист позади меня, не скрываясь, вынимал родителя из цепей.
– Это что за явление?
– опешил потомок некроманта.
– Ты, что ли, та самая деточка, спутавшая мне все карты? Откуда ты, прелестное создание, взялось?
– вылез он из-за стола и осторожно двинулся ко мне.
Человек в черном, стоявший до этого столбом, очнулся, пошел в обход.
В моей руке появился огромный ком огня - с испугу я немного переборщила. В следующий момент агент уже пылал.
"Где Илюха?" - думала я.
– "Скорее!"
От меня до жадно протянутой вперед
– Да-а-а, - глубокомысленно протянул металлист, проворно прыгая в укрытие.
– Любишь ты это засушливое место, - прорезались издевательские нотки в его голосе.
– Интересно, тут когда-нибудь по-другому бывает?
– По крайней мере, здесь по ночам в апреле не случается собачьего холода, - нашлась я.
– И, потом… Смотри, он уснул!
– Так он, поди, трое суток не спал, - с грустью глядя на родителя, сказал сын.
– И неизвестно еще, чем до этого киднепинга занимался.
Металлист снял с себя куртку, приподнял осевшего на бетон предка, постелил, опустил отца обратно. Мы устроились рядышком, на моей куртке. Я безо всякой задней мысли прислонилась к товарищу - так было теплее. Тот замер прямо, не шелохнувшись.
Дождь внезапно прекратился, темнота потеряла свою густоту, и через минут пятнадцать рассвело окончательно. Вскоре показались первые монахи, жители расположенного неподалеку буддийского монастыря Нань Путо. В руках они несли теннисные ракетки.
Вопреки убеждению европейцев, далеко не все монахи сейчас усердно практиковали ушу.
– Нихао, Лиса.
– Нинхао, - помахала я им в ответ.
– Единственное, чего тут нет, - грустно сказала я, глядя на то, как буддисты ловко стучат по мячику, - так это сумерек. Ну, или почти нет, - поправилась я. Эти скудные пятнадцать минут - не в счет.
– Любишь сумерки?
– с интересом посмотрел на меня металлист.
– Очень, - ответила я.
– Вот как-то… - начала было я рассказывать историю о том, как провела конец июля в Хибинах, и какие там были долгие и красивые закаты длиной в ночь, но потом вспомнила, что закончилась эта история совсем неромантично.
– Впрочем, не будем об этом.
– Что так?
– внимательно посмотрел на меня спутник.
– Дай догадаюсь, история твоя связана с… молодым человеком? И она плохо закончилась?
– Проехали. Поверь мне, это не самые приятные воспоминания из моей жизни. Кстати… Теперь, после того, как мы вытащили твоего отца из застенков… Я куда лучше тебя понимаю…
– Ты о "шпионаже"?
Я кивнула.
Ночная история действительно проливала свет на причины поведения металлиста. Киднеппинг! А старики - те же дети…
– А раньше ты не могла мне поверить? Тоже мне, товарищ!
Тон металлиста был весьма далек от ласкового.
Ну, все!
– Ах ты,…
Я замялась, не в силах подобрать подходящего эпитета.
– Бездна взаимопонимания, - прокомментировали откуда-то сбоку.
– По идиотизму разговор тянет на диалог героев латиноамериканской мыльной оперы.
Что
– Илья, а ты не представишь мне свою даму?
– продолжал тем временем предок, внимательно глядя на меня.
– Как зовут это очаровательное создание?
– Лиса, - не стала дожидаться польщенная я, пока металлист перестанет сверлить предка недовольным взглядом.
– С ударением на первом слоге.
– А меня - Олег Евгеньевич, - назвался родитель.
– Вот и познакомились. Кстати, спасибо вам, ребята, за своевременное вмешательство. И… Сын мой, ты мне ничего рассказать не хочешь?
– Может, переберемся куда-нибудь в более гостеприимное место?
– вспомнив, в каком положении еще совсем недавно находился немолодой уж Илюхин предок, предложила я.
– И куда мы направимся?
– осведомился металлист.
– Далековато наш транспорт окажется от места десантирования.
– Тогда в Заповедник, - вздохнула я.
– Держитесь крепче, ребята. Готовы?
И пусть меня обзовут "детским садом" второй раз за неполные сутки.
В домике у начальства, несмотря на глубокую ночь (все-таки разницу во времени с Китаем еще никто не отменял) горел свет. Я остановилась.
– Спать или кушать?
– спросила я у своих спутников.
– Все же, кушать, - после секундного замешательства ответил Олег Евгеньевич.
– Да и от любопытства я теперь не смогу заснуть.
"Что же, раньше сядешь - раньше выйдешь", - философски подумала я, стучась в окно начальства.
– Входи, несносная девчонка!
Господи боже, спаси и сохрани!
– Извините, что помешала, Борис Иванович, - начала я прямо с порога, - но у меня возникли… Ой, у вас гости, я пойду, пожалуй…
– Знакомься, - с еле заметной ноткой особо утонченной издевки сказал волхв.
– Наше московское начальство, Мыкола Ромуальдович. А ночную гостью нашу все Лисой кличут.
Я замерла. За столом сидела очередная ожившая копия портрета старины Ромуальда. На этот раз - на редкость глупый вариант. Поди, в голове этого дяденьки была всего одна извилина. И та поперек. Но, в отличие от своего злобного братца, этот клон был магом. Некромантом.
"Вот ведь, судьба ехидная, как над бедным Ромуальдом подшутила", - думала я, смотря в пустые глаза гостя.
– "Их бы с братцем местами поменять, такой злодей бы получился концентрированный, что любо дорого посмотреть! Издалека".
А больше ничего я подумать не успела, потому что меня бесцеремонно подняли в воздух, и отставили в сторону. В комнату вошел металлист, следом за ним его отец. Волхв мрачно оглядел нашу делегацию, затем посмотрел на меня с упреком: мол, ничего умнее, чем вламываться с гостями посередь ночи, придумать не могла? Я приготовилась к худшему. Начальство еще пару секунд сверлило меня мрачным взглядом, но потом махнуло рукой - чего же еще от меня ожидать-то? А еще мгновение спустя его потемневшие было до цвета грозовой тучи глаза окрасились веселенькой лазурью: