По образу и подобию
Шрифт:
Потом, вспоминая, Алёна с ужасом поймёт, что осталась в живых только потому, что даже не попыталась зажечь огонь своей паранормы. Просто-напросто не подумала об атаке. Не атака занимала её, а подруга, которая, казалось, ещё жила, которой, казалось, ещё можно было помочь. Но голова Мальсаговой откинулась под рукой Алёны в сторону, глухо стукнув затылком о пол. Обожжённое застывшие лицо и глаза, глядевшие в никуда, впечатались в память на всю жизнь.
Алёну ухватили за ворот, поднимая на ноги, а она выла совсем уже нечто нечленораздельное, цепляясь
— Ты! — прямо в ухе раздался грозный рык. — Что! Здесь! Делаешь!
Алёна от неожиданности обмякла, разжимая наконец-то пальцы. Она узнала голос, а информация на груди подтвердила безумную догадку: капитан Огнев В., (?Н IV-
— Ты убил её! — завизжала она, извиваясь. — Убийца чёртов! Ублюдок сраный! Ты убил её!
— Знакомую встретил, Вик? — спросил кто-то из бойцов.
Остальные рассыпались по комнате, исчезали в коридорах, часть из ворвавшихся деловито осматривала.
— Дочь моей женщины, — коротко пояснил Огнев, как плюнул.
И разжал пальцы.
Алёна плюхнулась на попу, больно отбив себе копчик. Разум начал валиться наискось, отказываясь воспринимать реальность. А Огнев распоряжался дальше:
— Эту — в машину. Тех — к стене. С ящиками осторожнее, там могут быть закладки…
— Так ты объяснишь мне, что ты там делала? — с усталой злостью спрашивал Огнев.
Они сидели в служебном помещении военной базы, здорово смахивавшей на комнату для допросов. Голые стены, стол, две скамьи, на одной Алёна, на другой, напротив, злющий Огнев, уже без брони.
— Ты убил её, — как заведённая, повторила Алёна в тысячный, наверное, раз. — Ты взял и убил её!
— Мне надо было её в задницу поцеловать? — злобно осведомился Огнев.
— Убийца!
— Звал, Вик? — в комнате появилась немолодая уже женщина в полевой форме и с эффектной серебряной прядью в длинной, переброшенной от уха к уху чёлке.
— Да, Дилайна. Посмотри на это чудо. Что у неё в мозгах? Психокод? Императив? Ещё какая-то дрянь?
Дилайна присела рядом, Алёна тут же шарахнулась от неё. Смотрела волком, не ожидая ничего хорошего. Второй ранг. У Дилайны на воротничке отсвечивал серебром значок второго телепатического ранга.
— Нет там ничего, — с удивлением сказала телепатка, прищуриваясь. — А хотя… Да нет, ничего, кроме острого желания свинтить от выполнения обязательств по контракту. Мозгов тоже нет, если что. Одна прямая извилина, на которой уши держатся.
Алёну затрясло. Это что, это вот так запросто и происходит?! Вот так садятся рядом с тобой и листают душу, как раскрытую книгу?! Права Халька, телепаты — уроды!
— По какому ещё контракту? — свирепо спросил Огнев.
Дилайна качнула головой, мазнули по шее длинные узкие серебряные серёжки- висюльки:
— Мне не по рангу вникать в тонкости. Но руководителя проекта я уже вызвала. Он будет тут с минуты на минуту. Дождись его, Вик. Девчонку пока не тряси, она в шоке, толку не будет.
— Спасибо, Дилайна, — кивнул ей Огнев.
— Не за
Телепатка ушла. Алёна проводила её слепым взглядом, потом посмотрела на Огнева.
— Ты убил её, — прошептала она одними губами. — Убил!
— Да, убил! — в раздражении отозвался тот. — Хочешь знать, за что? Вся эта гнилая семейка по шейку в кровище, по самое горлышко! — он рубанул себя ребром по шее. — Нелегальные поставки оружия и наркотиков, непосредственное отношение, — доказанное! — к делу Янтарного… а, ты ни хрена ничего про Янтарное не знаешь, ну, узнаешь, не переживай! Десять тысяч человек как корова языком! И ты ещё мне претензию, что я убил при исполнении!
Алёна замотала головой.
— А что, Халька тоже убивала, да?! Когда?!
— Халька твоя! — Огнев пристукнул кулачищем по столу, сплюнул в сторону:- Ч-
чёрт!
— Добрый день.
Алёна закрыла глаза, желая провалиться сквозь землю прямо сейчас. Потому что на пороге стоял профессор Ольмезовский…
— Ольмезовский Олег, доктор медицинских наук, — назвался он Огневу. — Биоинженерия и генетика человека.
— Виктор Огнев, — сказал Огнев в ответ. — Капитан ВКС Федерации Стран Северо- Восточного Региона, паранормальный отдел.
Они пожали друг другу руки.
— Что с девочкой? — спросил Олег Ольгердович. — На её эмоциональном фоне можно выпекать блины. Я так понял, что вы нашли её в нехорошем месте и с нехорошей компанией?
Огнев коротко рассказал, в каком таком месте и с какой такой компанией.
— Плохо, — сказал профессор. — Очень плохо.
Он прикрыл глаза, раздумывая. Затем коротко сказал:
— Покажите ей запись с вашей «гоупро», капитан.
— А не слишком ли сильно будет? — засомневался Огнев.
— В самый раз. Мы считаем, это необходимо сделать, чтобы развеять у Элен Свенсен некоторые опасные иллюзии. Ей четырнадцать, у неё персонкод с полными гражданскими правами. Пусть смотрит.
Мы. Он сказал, «мы». Значит, говорил не за себя, а от имени всей инфосферы…
Огнев вытянул армейский, защищённый, терминал из кармана, припечатал его на стол.
— Мне это не нравится, — прямо заявил он. — Может, всё же не надо?
Ольмезовский поднял ладонь, призывая дискуссию прекратить.
— Самому не нравится, — честно признался он. — Но иного довода наша девочка не примет. А нам очень важно, чтобы она осознала всю серьёзность ситуации до конца.
Огнев, поколебавшись, включил экран…
… Узнаваемые окрестности заброшенного полигона. Алёна прошла здесь всего один раз, но успела запомнить, оказывается. Клетка в пустом, высохшем намертво бассейне. Здесь когда-то была вода, чтобы сорвавшийся с верхних перекладин обучаемый не перебил себе хребет при падении… Теперь воды не было, стояла клетка. В клетке были люди… дети. Дети! Раз, два… десять. Десять детей разного возраста, даже малыши были, года по полтора. Никого старше двенадцати, насколько позволяла видеть запись.