По одному пути
Шрифт:
После этого инцидента Веретенна заметила, что ее преследует ощущение чьего-то внимания. Естественно, первым, кто попал под подозрение стал король оборотней.
— Чем вы сейчас намереваетесь заняться? — поинтересовался он у неё, как только они отобедали.
— Вы за мной следите? — прямо спросила магианна. Она не любила, когда за ней надзирали или притесняли ее свободу.
— С чего вы это взяли? — невозмутимо поинтересовался Алисьен.
— Ваше Высочество каждый раз, как закончится наша трапеза, задает мне этот вопрос? — испытующе
— Неужели? — притворно удивился король.
Девушка громко фыркнула и позволила себе не прощаясь покинуть Его Величество, при этом случайно громко хлопнув дверью. Постоянное напряжение, которое она ощущала рядом с этим двуликим плохо сказывалось на ней. Ей от чего-то внезапно захотелось напакостить как-нибудь, хотя бы мелко.
За месяц пребывания в замке Веретенна уже поняла, что король Алисьен любит цветы. И грехом было бы, не воспользуйся она этим.
Глубокой ночью, когда спали даже слуги, девушка покинула свою комнату и отправилась в сад Его Величество.
После того раза, в саду она больше не была, поэтому на тот момент, когда девушка оказалась на месте, она с интересом принялась изучать все вокруг. К приятному удивлению ночной проказницы, король выращивал не только простые цветы, которые можно было часто встретить в лесу или в поле, но и те, что отличаются особой редкостью и полезностью. Магианна с интересом оглядывала растения, которым требовался особый уход и которые в этом уголке мира ну никак не могли расти! Однако несмотря на столь и редкие виды отказаться от пакости она не могла.
Алисьен проснулся, как обычно, на рассвете. Но стоило ему сесть на постели, как он почувствовал что-то странное со своей головой. Он поднялся с кровати и подошел к зеркалу, в которое в течение следующих пятнадцати минут глядел в него с ироничной ухмылкой.
В его волосах в каждой кудряшке, в каждом завиточке были маленькие полевые цветочки. Среди них были ромашки, календула, фиалки, лен, незабудки и другие цветы, которые росли в его саду. В саду… В его саду? Оборотень с подозрением подошёл к окну, выходящему на его сад, и с облегчением не увидел никаких изменений.
— Феонит! — позвал он после недолгих раздумий.
— Да, мой господин, — дворецкий появился так быстро словно всё это время стоял под дверью его покоев. Странную прическу короля он предпочел проигнорировать.
— Зарисуй, пожалуйста, — обведя рукой украшение на голове, попросил он. — Будет жалко пропадать этой работе.
— Его Величество, наверное, уже отбыл, — задумчиво проговорил Феонит, прервав свой рассказ. — Сейчас, если захотите, как раз покажу Вам этот набросок.
— Конечно, — оживился Вальдер. На удивление, слушать рассказы о предыдущем правителе было довольно интересно. — Сколько же она времени убила на это?
— Около полуночи, — улыбнулся старик, сворачивая в полутемный коридор. — Меня больше интересовало, как она добралась до затылка
Они подошли к стене, находящийся в конце коридора, и дворецкий стал ее прощупывать, затем опустился на колени и на полу у самой стены что-то написал. Через несколько мгновений у ног Феонита появился темный провал.
— Осторожно, ступеньки здесь очень мелкие, — предупредил подопечной его отца.
Спускались они около десяти минут. Внизу их ожидал протяженный с высоким округлым потолком широкий тоннель. На его стенах виднелись темные силуэты. Феонит прошёл немного по коридору и остановился у самого ближайшего силуэта.
— Это король оборотней в юности, — сообщил он, погладив, очевидно, краешек рамы.
— Я могу зажечь факелы? — раздосадовано поинтересовался Вальдер.
— Ох, прошу прощения, — неловко воскликнул старик, но Вальд не обратил внимания и с помощью магии зажег все факелы. Теплый желтый свет озарил огромное количество картин, которые продолжали виднеться в конце коридора. На той, у которой стоял Феонит, был изображён красивый статный брюнет с кудрявыми волосами. На его лице двумя яркими пятнами пылали бледно-зелёные глаза. Эти глаза ему кое-кого напомнили, кое-кого, за кого он сейчас очень сильно переживал.
— А это госпожа Веретенна, — продолжал дворецкий, в его голосе теплились нотки некоего отцовского умиления. Наследник подошёл к следующей картине, да так и застыл на месте — на него с огромного полотна смотрела вылитая Пантидера, только глаза ее были каре-зелеными, а волосы — прямыми.
— Здесь ей девятнадцать лет, — сказал пожилой оборотень и обернулся к принцу. Заметив его замешательство, он удивлённо позвал: — Ваше Высочество?
Нелюбимая «обзывательство» привело Вальдера в чувство.
— Скажите, — медленно проговорил он, — а у короля Алисьена Веретенны были дети?
— Да, близнецы: мальчик и девочка.
— А зовут их?
— Шармит и Пантидера.
Вальд схватился за голову. Пантидера — дочь бывшего короля…
— Шармит сейчас живет со своим дядей, братом-близнецом короля Алисьена. А Пантидера была спасена служанкой во время нападения его величества Влаира. Она вместе с младенцем пропала без вести. В тот момент по всему Закрытому королевству шли беспрерывные бунты, и многие из нас посчитали ее погибшей. Но Алессьер все равно ведёт ее поиски.
— Я… — Наследник хмуро уставился в стену между портретами, — путешествовал с ней около месяца. Перед тем как меня схватили наемники отца, мы разошлись, чтобы уйти по одиночке. За ней гнались служители церкви.
Вальдер заметил, как по лицу Феонита после этих слов потекли слезы, и он дрожащим голосом неверяще выдавил:
— Так она всё-таки жива!
— Боюсь, что если монахи ее поймали, то ее уже нет живых, — дрогнувшим голосом, шепотом выдавил Вальдер. — Но я верю, что все не так…