По осколкам нашей любви
Шрифт:
А вот это… было быстро.
И это… это было…
Ужасно.
Я не знала, смогу ли сделать это.
Щелкнул замок.
Марко вошел, поднял голову и, увидев меня с окаменевшим выражением лица, закрыл дверь.
— Что происходит? — спросил он с потемневшими от беспокойства глазами.
Я была близка, чтобы сорваться с места.
С блудным лицом, чувствуя покалывание от тошноты на щеках, я старалась держать себя в руках.
— Месячные давно не приходят. — Я подняла тест на
Марко перевел взгляд с теста на мое лицо, и моментально я оказалась в его объятиях. Он чувствовал, как сильно я дрожу, отчего его мышцы напряглись.
— Все будет хорошо, — сказал Марко мне тихим, спокойным голосом. — Детка, я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
Я боролась с жгучими слезами в горле.
— Должно быть, это случилось, когда я отказалась от противозачаточных, чтобы пить таблетки от болезни, которую подхватила в отпуске. Я знала, что нам не следовало заниматься сексом, когда чувствовала себя лучше, — рассеянно пробормотала я.
— Мы ведь еще ничего не знаем, верно? — Он отстранился, чтобы посмотреть на меня, и то, что Марко увидел у меня на лице, заставило его черты напрячься. — Ханна, не смотри так. Это убивает меня.
Мои губы задрожали, когда я попыталась улыбнуться, но не справилась с этим.
— Мне страшно. И я стараюсь убрать страх подальше.
Он обхватил мое лицо ладонями.
— Это понятно, но я обещаю, что не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. И ты это знаешь.
Снова кивнув головой, я крепче прижалась к Марко.
— Я должна сделать тест, чтобы мы знали наверняка.
— Ханна, что там? — Марко нетерпеливо постучал в дверь ванной.
Я спустила воду в туалете за несколько секунд до того, как меня вырвало, чтобы он не услышал, как меня тошнит. Я снова спустила воду в туалете и встала на дрожащие ноги. Марко постучал в дверь еще раз, пока я чистила зубы, избегая напряженного, бледного лица в зеркале, которое не узнавала.
Наконец, когда я выглядела так хорошо, как могла, я открыла дверь. Марко с силой распахнул ее, чтобы вытащить меня из ванной и заключить в объятия.
— Ну? — спросил он; его голос был глубже и грубее, чем обычно, когда он убрал мои волосы с лица.
Мои губы онемели.
— Тест говорит, что я беременна, — прошептала я.
Марко даже не моргнул.
— Завтра мы отвезем тебя к врачу, все подтвердим, а потом проверим, все ли в порядке.
Я отвела взгляд, борясь с паникой, которая стремительно нарастала вслед за последней волной.
— Не знаю, хватит ли у меня смелости.
Марко слегка встряхнул меня, и я снова посмотрела ему в глаза.
— Так и есть. Ты же знаешь, что это так.
— Все происходит слишком быстро.
Он
— Ты думаешь, Дилан появился не рано? Но мы с Лией справились с этим. Мы с тобой уже разобрались с этим. Ты думаешь, что мы не справимся с другим ребенком? — Марко сжал мою талию, и сквозь панику я почувствовала его скромное восхищение. — Это наш ребенок, Ханна.
Я подняла трясущиеся руки и положила их ему на грудь.
— Если наш ребенок не убьет меня, мы поженимся.
Марко нахмурился.
— У тебя больное чувство юмора.
— Я либо шучу и переживаю это, либо начинаю плакать.
Он обдумал ультиматум и резко кивнул.
— Значит, остановимся на больном чувстве юмора.
Я изо всех сил попыталась храбро кивнуть в знак его согласия и отстранилась.
— Хочешь кофе? Мне нужен чай. — Я начала медленно вышагивать по коридору.
Я была уже у кухонной двери, когда он окликнул меня по имени.
— Да? — Я повернулась, чувствуя себя измученной. Однако быстро насторожилась, заметив глубокую страсть в глазах Марко. Он часто так смотрел на меня, когда мы занимались любовью.
Марко сделал шаг в мою сторону.
— Ребенок или не ребенок… мы вместе навсегда, и ты права — мы должны сделать все официально. — Еще один шаг ближе. — Выходи за меня.
Паника отступила вместе с дыханием.
— Это просьба или требование? — задыхаясь, спросила я со смехом в голосе.
Уголки губ Марко приподнялись.
— Немного того и другого.
Я склонила голову набок, рассматривая его с озорством в глазах. То, что он мог заставить меня чувствовать себя так в такой период беспокойства, было одной из причин, почему любила его.
— Если бы ты спросил меня, когда мне было семнадцать, я бы довела родителей до сердечного приступа, сказав «да».
— А сейчас?
Я пожала плечами и начала отворачиваться.
— Я подумаю об этом.
Две секунды позже меня уже тащили в объятия, после чего Марко со смехом прорычал мне в рот:
— «Я подумаю об этом»?
Я кивнула, обвивая руками его шею, чтобы удержать.
— Думай быстрее. — Марко куснул мою губу.
— Ладно, ладно…
— Ханна, — предупредил Марко.
Встав на цыпочки, я коснулась губами его уха и прошептала:
— Я скажу «да». Обещаю.
— Тогда скажи сейчас, — прошептал он в ответ.
— Ты — мой лучший друг.
— Ханна.
— Так было всегда. И так будет всегда. — Я отстранилась, чтобы обхватить его красивое лицо ладонями.
— Я приму это как «да», — ответил он хриплым от волнения голосом.
Позволив всем чувствам от нежной привязанности и любви сиять в глазах, я улыбнулась.
— Ты всегда хорошо читал меня.