По приговору звезд
Шрифт:
Вбегает Г е ю ш.
Г е ю ш (радостно). У меня все на мази, я все устроил.
С а м а н д а р. Что ты устроил?
Г е ю ш. Через два дня мои сваты идут к Самайе.
И н ш а л л а х. Пока ты договаривался со сватами, я сам здесь заручился согласием девушки. Она так на меня смотрела, что я немедленно отправляюсь к Гусейну. Как тебе известно, он дружит со всеми девушками в нашем селе. Ключ от сердца Самайи в его руках. Я женюсь на ней. (Уходит.)
Г
С а м а н д а р. Не трудись посылать сватов, я даже тосты приготовил для собственной свадьбы.
Г е ю ш. Такой взрослый мужчина, а говоришь глупости.
С а м а н д а р. Ты сам дурак, и притом большой! Посмотрите, как он разговаривает, да я знаешь что с тобой сделаю?!
Г е ю ш (петушится, ашуги держат его). А что ты сделаешь? Клянусь, я отрежу у тебя усы!
С а м а н д а р. У меня?
Ч а й х а н щ и к (удерживает Самандара). Умоляю, перестань! В конце концов вы дождетесь, что меня закроют, а у меня ведь жена не работает.
С а м а н д а р (делает вид, что успокоился). Ты нас не понял, мы просто шутим. Сейчас я произнесу тост. (Обманув чайханщика, подходит к Геюшу и ударяет его головой в челюсть.)
Г е ю ш (вырывается от ашугов и наносит ответный удар Самандару). Вот тебе!
З а н а в е с.
Сельский дворик. Веранда дома Салимы. В глубине сада крыша второго дома. Всюду идеальный порядок: аккуратно подвязаны деревья, устроен навес для виноградника, двор чисто подметен. На веранде Г у с е й н в фартуке крутит мясорубку. Что-то кипит в кастрюле. Коляска накрыта кисеей. От коляски в руке Гусейна тянется веревка. Когда младенец плачет, Гусейн ритмично дергает веревку, коляска покачивается.
Входит Д а р ч и н.
Д а р ч и н. Эй, зять, твоя жена с утра до вечера в поле, на тракторе, из сил выбивается, под солнцем превратилась в уголь, на женщину не похожа. Пожалей ее, пусть она немного посидит дома, сам отправляйся в поле.
Г у с е й н. Ты думаешь, домашние работы легче полевых? С самого утра на ногах, даже нет времени присесть. И все для того, чтобы твоя дочь пришла домой и сразу же могла отдохнуть, а у меня и тогда заботы не кончатся.
Д а р ч и н. Такому здоровенному мужчине заниматься домашними делами просто стыдно. Все на хлопке,— и ты иди! Даже из города приехали помощники.
Г у с е й н. Эта работа мне не интересна.
Д а р ч и н. А что тебе интересно?
Г у с е й н. С удовольствием стал бы заведующим детским садом или яслями.
Д а р ч и н. Побойся бога, там всюду работают женщины или девушки.
Г у с е й н. Ну и что с того, что работают, я бы столько там сделал, навел бы порядок, чистоту, кормил бы детей по науке. Матери были бы довольны, дети бы не болели.
Д а р ч и н. Да мне совестно из-за тебя.
Г у с е й н. Пусть не приглашают, да не унять им боли в селезенке. Солнце не виновато, что филин днем не видит.
Д а р ч и н. Ай, аллах, когда ты выяснишь, почему эти мужчины стали такими тряпками?
Г у с е й н. Эй, женщина, сама подумай, что ты хочешь! Когда мужчина с утра до вечера ничего не делает, а только хлещет водку, ты говоришь, что это плохо. Когда же мужчина с утра до вечера занят делами и ни капли в рот не берет, ты говоришь, что он не мужчина. Так кто, по-твоему, мужчина?
Д а р ч и н. Боже, помоги нам! Ох, моя дочь, моя несчастная дочь!
Г у с е й н. Эй, женщина, что случилось с твоей дочерью? Обед я ей готовлю, посуду мою, за детьми смотрю, дом убираю, корову дою.
Д а р ч и н. Ах, зачем я отдала дочь за эту домашнюю хозяйку?
Г у с е й н. Закрой рот и не вмешивайся в наши дела, тысячу раз просил. Не разрушай семью! Иди на свою половину, чтоб я не видел тебя!
Д а р ч и н. Пусть моя дочь вернется с работы — я прогоню тебя!
Г у с е й н. Во-первых, мы отделились, твой дом там (показывает в глубину сада), а во-вторых, куда ты меня прогонишь с тремя детьми?
Д а р ч и н. Детей никто не гонит.
Г у с е й н. А дети не могут жить без меня, они привыкли к моей повседневной заботе.
Д а р ч и н. Если они будут похожи на тебя, лучше забери их с собой.
Г у с е й н. Если дети уйдут со мной, то каждый месяц половина заработка твоей дочери уйдет с нами. Сможешь ты это вынести?
Д а р ч и н. Это еще почему?
Г у с е й н. Ты, может быть, не слышала про алименты, женщина?
Д а р ч и н. Ай, аллах! Ай, аллах, какой нечестивец! (Всплескивая руками, уходит на свою половину сада.)
Г у с е й н. Ох, тещи, тещи, сколько приходится от вас терпеть!
В коляске заплакал ребенок. Убаюкивая его, Гусейн поет.
Баю, баюшки, баю. Ты найди себе жену, Мягкую, как шелк, жену, Баю, баюшки, баю.Стучат в калитку. Боясь, что разбудят ребенка, Гусейн бежит к калитке. Входит И н ш а л л а х.
И н ш а л л а х. Вся надежда на тебя, Гусейн-ханум.
Г у с е й н. Чтоб губы твои обгорели, не смей меня так называть!
И н ш а л л а х (обнимает Гусейна). Прости, да перейдут ко мне твои болезни.
Г у с е й н. Снова выпил.
И н ш а л л а х. Умоляю тебя, Гусейн, не сердись, и без того все ругают меня. Лучше помоги мне стать таким же хозяином, как ты.
Г у с е й н. У тебя не получится, ты пьяница.
И н ш а л л а х. Ей-богу, я обижусь.
Г у с е й н. Говори, зачем пришел.
И н ш а л л а х. А ты еще ничего не знаешь?