По рукам и ногам
Шрифт:
Я, не в силах больше колебаться, покорно сдалась напору, притягивая девушку ближе. Она восприняла это, как приглашение творить, что хочется. Вот только это было ошибкой.
– Я смотрю, вы так поглощены друг другом, что даже ничего вокруг не замечаете, – со стороны двери послышался насмешливый голос Кэри.
Нас будто кипятком ошпарило, отскочили по разные стороны кровати, пытаясь судорожно привести себя в подобие порядка. Но как это было бесполезно, чёрт возьми. Встрепанные, задыхающиеся, полураздетые, да он, вуайерист, еще и наблюдал за этим действом
– Алисия, – Ланкмиллер отступил от двери, освобождая узкий проход, – иди спать.
Сестра быстро поняла, что этот тон ничего хорошего не предвещал, поэтому сразу же кинулась в извинения.
– Кэри, я… Я клянусь, она не знала, я сказала, что ты разрешил. Прости, пожалуйста, это только моя вина!
А на меня словно ступор нашел. Сидела, пытаясь понять, отчего так пылают уши, что их аж щиплет, и в оправдательных речах не было сил принять участия. Кажется, ещё немного и меня сожжет.
– Лис, иди, смертоубийства не будет, – более мирно, но всё так же твердо приказал Кэри, недвусмысленно подталкивая сестру к выходу. Видно было, что у нее душа не на месте, но долго препираться с мучителем не под силу было даже Алисии.
Ланкмиллер наконец захлопнул за ней дверь и обернулся ко мне. Голос у него был на пару тонов ниже обычного, проникал в самую душу, даже воздух вытесняя из грудной клетки.
– У моей сестры есть одна светлая сторона: она совершенно не умеет врать. В отличие от меня.
На его шаг вглубь комнаты я ответила двумя шагами к дальней стене, отчего очень быстро оказалась зажата в угол. Из-за идеального контроля эмоций невозможно было понять, насколько Ланкмиллер в действительности зол, я от страха и от недавней близости была как в дымке, холодно и горячо одновременно. И это даже намеки на хоть какую-то проницательность отбило напрочь.
Попытка застегнуть обратно пуговицы рубашки привела к тому, что запястья мои зажали над головой.
– А что не к мужику сразу в постель, м? – мучитель придирчиво оглядел выступающие под кожей ребра, за взглядом мгновенно последовали пальцы свободной руки, колено втиснул между моих ног. Черт, как он близко, и мне совершенно нечего этому противопоставить.
– Это вышло случайно.
– Случайно такие вещи не выходят, хорошая моя. И не надо мне взгляд прятать. Смотри на меня, чего дрожишь? Сказал же, не будет смертоубийства… Только небольшое изнасилование, – пальцы скользнули вниз по животу, под резинку трусов. – Господи, ты же течешь, – тяжело выдохнул Ланкмиллер мне на ухо и легонько прикусил зубами мочку.
– Не на… – не успела заикнуться, как меня тут же швырнули на кровать.
– Раздевайся, – бросил мучитель, переключив внимание на прикроватную тумбочку, – знаешь, чем мне нравится эта комната? Здесь есть все что нужно, чтобы прекрасно провести ночь.
Я старалась не смотреть, что он там достает, но краем глаза всё равно заметила ошейник. Ах, ну да, старый фетиш. Едва ночная рубашка заструилась на пол, Ланкмиллер сразу же опустился на кровать позади меня, заставив выпрямиться
Когда вместо холодной кожи к шее прикоснулись горячие губы, меня просто тряхнуло.
– Кэри?
– Да? – на этот раз уже категорически щелкнул замок. – Сядь ровно.
Я следила за мучителем пьяным взглядом. Он ещё поразительно мягко держится для того, кто застукал свою наложницу за непристойностями с другим. А, нет, всё в порядке, в руках появилась плетка: фигурная ручка, дюжина кожаных полос. Я досадливо прикусила губу, втягивая воздух.
– Не бойся, она следов не оставит, – полоски скользнули по плечу, обдавая резким запахом кожи, и спину тут же обожгло, так что я даже вздрогнула. – Тебе больно? – сразу же осведомился Кэри.
Я не могла ответить на вопрос. Это давало не только физические ощущения.
– Скорее, горячо, – неловко повела плечом.
– Хорошо.
Второй и третий раз были слабее, или, может, мне просто показалось, потому что Ланкмиллер начал перемежать их с поцелуями, и я успевала расслабляться. К десятому разу я уже была не в состоянии соображать, не сразу поняла даже, что пытка прекратилась, и Кэри просто гладит меня по лопаткам вдоль шрамов. Кожу будто иголками покалывало, и каждое прикосновение отзывалось – как по оголенным нервам.
– Кику, скажи, чего ты хочешь?
Как от него хорошо пахнет… Руки переместились со спины на грудь, лаская соски. Кэри осторожно покрывал шею и плечи медленными поцелуями.
– Не знаю, – прерывисто вздохнула я.
– Кику, чего на самом деле хочешь?
– М-мх… тебя. Я хочу тебя, – откидывая голову ему на плечо, пытаясь поймать его руки своими. – Выдери меня, как ты обычно, без церемоний.
Мы оба не могли уже ждать, поэтому церемониться он как раз-таки и не стал. Сжал бедра, насаживая на себя, смыкая пальцы на горле.
– Я дышать… не могу.
Но Кэри ослабил хватку лишь на мгновение, отчего перед глазами начали расплываться цветные круги. Тело заполняла острая эйфория. Я отпустила разум, отдавая себя в умелые руки мучителю. Господи, какое же это… безумие…
Оказывается, я даже успела прикусить себе губу, катала на языке металлический привкус, напрочь запутавшись в смятых простынях.
– Так всё-таки… уйдешь от нас? – Кэри лениво гладил меня по щеке, пока я упорно прятала взгляд и пыталась восстановить дыхание.
– Если отпустишь.
– Ты же любишь меня, – Ланкмиллер одарил меня хитрым прищуром.
– Не притворяйся, – полу-разборчиво пробубнила ему в плечо, – всё ты правильно понял. Я совсем не это имела в виду.
– Да, ты права, – задумчиво вздохнул Кэри, перекатываясь на спину. – И мосты лучше всего сжечь.
Весь следующий день я его не видела. Когда проснулась, он был на какой-то встрече, потом в кабинете работал целый день.
Только вечером, когда мы с Алисией пили чай на кухне, на весь дом раздался настойчивый звонок в дверь, и по тому, как Лис тревожно напряглась, я поняла, что что-то не так, выскочила за ней в коридор и нос к носу столкнулась с Кэри.