По рукам и ногам
Шрифт:
Да я и не ждала этого.
– М-м, Зои… раз уж ты заговорила, мне Ланкмиллер встречу сегодня назначил, в два. Можно… мне…
– О, так он еще не совсем забыл о твоем существовании? – она удивленно, немного игриво приподняла бровь.
– Нет. И, кажется, даже не собирался. Я не знаю, сколько это продлится.
– Иди, – пожала плечами Зои, – отработаешь, когда вернешься.
Значит, про приблизительным расчетам, я уйду домой только после полуночи. Что ж, выгодная сделка. Зои своего не упустит.
Я воровато огляделась и выскользнула
Стойка регистрации в отеле была холодная и вся из шоколадного мрамора, а над ней, словно вылупившись многозначительным глазом, свешивалась камера. Я протягивая свои документы, думала, что конспирация мучителем умно придумана, хоть методы стары, как мир. Лучше б вообще без нее. Можно подумать, я представляю такую ценность, что прям можно украсть и спекулировать на нежных чувствах маленького бунтаря.
Комнатка заказанная оказалась неожиданно бедной, на одного человека, – и как это Кэри собирается упихать свой неумеренный потенциал в полуторную и наверняка весьма скрипучую кроватку – вся какая-то пыльная и серо-зеленая. Точнее, серым был потолок, стены тоже чуть-чуть, только с приторными цветочками. А зеленым было потрепанное кресло у окна, ковролин на полу и мятое покрывало. Конечно, лучше, чем «шоколадная» общажка, просто не похоже на что-то привычное для мучителя. Тоже мне, любитель экзотики и шпионских игр.
Мне было тяжело и страшно.
Только в отсутствие Ланкмиллера я осознала, что совсем не хочу иметь с ним дело. Нет, не то что бы это было буквально-таки озарение, я это и раньше знала. Просто теперь почувствовала наиболее остро, что мне эта похоть, эта холодность, его этот то ли напускной, то ли черт-те что цинизм омерзительны до дрожи.
До озноба.
Я, зачем-то ступая осторожно и до неслышного тихо, прошла к окну и, раздвинув пальцами пыльные жалюзи, выглянула наружу. А там было все такое же серое. Видать только здание суда да парковку. В третьем ряду, почти совсем слева… Это его же машина, да? Ланкмиллерская?
Дверь скрипнула. Надо же, пять минут здесь, а кажется уже, что абсолютно все скрипит, к чему ни прикоснись.
Я не оборачивалась, потому что точно знала, кто это.
Только плечи вздрогнули.
В официантской форме «Шоколада» был слишком большой вырез на спине. Ну как вырез… Ее почти что ничего и не прикрывало. Бессовестно-то как…
Я зажмурилась, только теперь это чувствуя как нельзя ярче. Ланкмиллер, держу пари, изучал сейчас взглядом мою спину с одурительной тщательностью. Выступающие лопатки, тонкую линию позвоночника и родинку за плечом. Медленно. С интересом, будто бы в первый раз ему. Не знаю, с чего вдруг мое не слишком-то яркостью блиставшее воображение за такое принялось, только с каждой секундой тяжесть на душе моей росла, словно бы прибавляя по тонне. Я, не выдержав наконец, резко обернулась.
Ланкмиллер все еще стоял у двери, и что-то в нем было решительно не так. Что-то, но дело не в щетине и
Он смотрел на меня впервые без тени покровительственного презрения. Как… на человека?
У меня невольно вырвался рваный вздох.
Даже усталый, какой-то подтрёпанный Кэри все же куда больше контрастировал с окружающей обстановкой, чем я.
– Кику, тебя здороваться не учили? – тут же поинтересовался он и перешагнул порог комнаты.
– Нет, – честно ответила я, поджимая губы.
Тяжесть с души ушла, будто ее вымели. Ушла так резко, что задрожали колени. И я бы попятилась, да было некуда.
Все-таки, самое страшное – это ожидание.
========== Часть 80 ==========
Ланкмиллер спокойно прошел вглубь комнаты, но приближаться не стал. То ли заметил, как я всем телом вжалась в стену и решил еще немного помучать, то ли просто от чистого сердца помучать решил. Ничего не замечая.
– Итак, на чем мы с тобой остановились в прошлый раз? – Кэри придирчиво оглядывал стены, будто он номер покупать собрался, со всей демонстративностью ко мне не оборачиваясь. От этого было как-то сомнительно легче. – Ах да, и ты никогда ни к кому не испытывала теплых романтические чувств? Кику, а тебе не одиноко? – оторвав пристальный взгляд от стен, он внезапно направил его на меня.
Я понимала, что он издевается: по голосу было ясно. Но подвох-то в чем?
– Не знаю, – буркнула я, зачем-то натирая левую щеку костяшками пальцев, – мне всегда одинаково.
И тут буквально прямо осенило. Ну как же, как же. Такое крупномасштабное событие, как не открыть бутылку? Тем более в компании лысых мужиков. Учитывая его прошлую попойку, я имею полное право содрогнуться.
– Ты пьян? Похоже, тебя тоже быстро развозит… Мужик, ничего не скажешь.
Ланкмиллер резко остановился, будто я сказала что-то необъятно оскорбительное для него и всего его рода вплоть до пятого колена.
– Я не настолько пьян для подобных замечаний. Мне просто интересно, что у тебя на душе.
– Тебе-то? – совсем без улыбки хохотнула я.
И все же пьян, и запашок есть. Как отвратительно. Он и в трезвом-то состоянии не ахти, а тут еще…
– Ах, да-да-да, прошу прощения. Забыл о своей роли бессердечного эгоиста, буду исправляться. Меня не так быстро развозит от спиртного, как ты думаешь, однако я только что из Grosse Welt и еще не проветрился толком, – мучитель распахнул окно и свесился по пояс.
– Если весь выпадешь, будет весело, – глухо заметила я, сторонясь.
– И провокацией-то тебя не возьмешь… – задумчиво протянул под нос Кэри. – Немного интереса в свою сторону, и ты моментально решаешь, что я пьян. Ну что за девка…
– Так ты хотел знать, о чем я думаю?
– Ты разве не из тех, что немедленно озвучивают любую глупость, пришедшую в голову? Я хотел знать, что ты чувствуешь. Это другое.
– Здорово тебя «Зуб» потрепал… – хорошо бы тему уже сменить, ни к чему хорошему его «провокации» еще не приводили.